Малыш Рори, увидев маму, начал подпрыгивать от восторга на деревянном сиденье, которое выглядело очень неудобным по сравнению с мягкими стульчиками, снабженными набивными подушками, но Робина ненавидела вещи из пластика и безгранично доверяла только природным материалам.
— Мне, мне, мне. — Он протянул к столу свою коротенькую и пухлую ручку, требуя цветок. Грейс огляделась по сторонам, и на глаза ей попалась маргаритка, кивающая головкой возле открытой задней двери. Извинившись, она выскользнула из комнаты и сорвала цветок, а потом протянула его Рори, который незамедлительно попытался съесть его. Леонора отобрала маргаритку и взамен дала ему сухарик.
— Учтем на будущее, — заметила Грейс. — Ребенка нужно кормить сухариками, а не маргаритками.
— Не беспокойся, дорогая, — вмешалась Робина. — Материнские инстинкты в нужное время появятся у тебя сами. В сущности, я всегда говорила, что ребенок приносит с собой собственное мироощущение. И вот еще что, Грейс: у Стюарта неважно со зрением, не думаю, что ему так уж хочется играть в рисование.
Роза, нарисованная Стюартом, напоминала оскаленный рот, венчавший нечто вроде фиалки, установленной на V-образном основании. Как и всякая хорошая абстракция, рисунок передавал самую суть. Грейс так и подмывало попросить его нарисовать портрет Робины, но, поразмыслив, она решила отложить это мероприятие до следующего раза. Вместо этого она обезглавила второй стебель и протянула головку цветка Стюарту со словами:
— Скажите мне, что вы видите теперь.
Робина прочистила горло. Стюарт обследовал вторую розу. Эта уже раскрылась, если не считать маленького тугого бутона в самой сердцевине.
— Влага, — произнес Стюарт, нажимая указательным пальцем на твердый бутон. Он мечтательно улыбнулся. — Ярко-розовая.
— Это всего лишь слово, — упорствовала Грейс. — Почему вы решили, что она именно этого цвета?
Стюарт взял палец Грейс и заставил провести им по цветку, точно так же, как сделал сам несколько секунд назад. Грейс тоже заулыбалась. Почувствовав твердый бутон в сердце цветка, она громко рассмеялась. В ответ захохотал и Стюарт.
Робина, которая, подобно миссис Шилд, терпеть не могла, когда что-либо обходилось без ее участия, пожелала узнать причину столь бурного веселья. Тимоти приставал ко всем с вопросом, разгадал ли кто-нибудь его загадку.
— Если хотите знать мое мнение, эти маленькие засранцы могут перестрелять друг друга, и черт с ними, — высказалась Леонора, до этого момента, против обыкновения, не проронившая ни слова.
