«Сейчас он, наверное, задается вопросом, откуда я взялась в дальнем конце коридора…»
– Отойди к дальней стене, – прошипела я – на этот раз раздраженно, – я помогу тебе выбраться.
Тишина. Те же далекие и приглушенные смешки из участка; человек в клетке не сдвинулся с места и ничего не сказал.
Черт, это же Чейзер. Такой же лоб, как и Рен Декстер, – осел непробиваемый.
Я глубоко вдохнула, собирая решимость в кулак, – я должна его убедить.
Попытайся я приварганить взрывчатку при нем, плотно стоящем у решетки, меня бы однозначно «использовали» себе на пользу – в качестве заложницы, например.
– Отойди, мать твою, – выругалась я тихо, но грубо. – Если хочешь выйти отсюда.
Кажется, целую минуту мы смотрели друг другу в глаза – мистер Охотник и я. Затем – спасибо тебе, Создатель, – Аллертон почти бесшумно сдвинулся вглубь камеры, не переставая, впрочем, за мной наблюдать.
– Не пытайся мне мешать, понял? – я дождалась момента, когда от меня удалились до дальней стены. – Тебя не заденет.
И опустилась на колени.
Легко сказать «сожми края», когда одна грань пластикового «коврика» постоянно оказывалась замотанной остальной его частью – дурь какая-то. Но я пыталась.
Нужно было попросить Дрейка провести наглядный инструктаж. Или вытащить Дэлла, а после заслать его сюда вместо меня. Или прыгать ему самому – Великому и Ужасному. И наплевать на Карну…
За всеми этими мыслями я каким-то непостижимым образом умудрилась намотать взрывчатку на решетку и даже притянуть друг к другу уголки.
«С этого момент у тебя десять секунд».
– Не приближайся пока, – бросила я молчаливому наблюдателю и сама вновь отбежала в дальний конец коридора.
Восемь, семь, шесть, пять…
На моем мысленном слове «один» раздался тихий, но прошедший сквозь тело горячей волной взрыв. Глухо звякнула покосившаяся решетка.
Я думала, что он… Я думала… ЧЕРТОВ-МАК-АЛЛЕРТОН!
Вместо того чтобы оставить меня стоять в тупичке (сама бы нашла выход из участка), он выбрался из клетки быстро и неуловимо, как зверь, как гибкий и текучий огромный хищник. Моментально оказался позади, сжал мой подбородок огромной ручищей и почти что ласково прошептал на ухо:
– Ты идешь со мной.
Ну,… конечно! Конечно, куда же мне еще идти, ведь этим вечером я все равно совершенно свободна…
Свет – неяркий, льющийся от керосиновых ламп, – резанул глаза, когда меня впихнули в помещение, где находились двое «полицейских».
– К стене, ты! – рыкнул Мак так грозно, что у меня едва не лопнула барабанная перепонка. А еще по едва заметной боли поняла, что к моему горлу прижато лезвие ножа. Плотно прижато. – Или я ее убью.
