Ему предстояло стоять здесь до нашего возвращения с гор, чтобы унести нас назад, в Москву. Если вдруг мы навсегда останемся там, то он улетит отсюда без нас, когда такой приказ поступит из столицы.
Мы сели в машину сразу после окончания погрузки. «УАЗ» лихо рванул с места и поехал не в сторону КПП, а к воротам, ведущим в городок бригады военной разведки. Там он проскочил между несколькими зданиями, в которых я опытным взглядом командира роты без труда определил солдатские казармы, и остановился у одноэтажного дома.
— Это наша гостиница. Приказано разместить вас здесь, товарищи офицеры, — сказал нам прапорщик.
Размещение в гостинице обычно предполагает предъявление паспортов и какую-то временную регистрацию. Мне это, естественно, не понравилось. Я никак не желал официально светиться где бы то ни было, даже в армейских документах. Но прапорщик провел нас в комнаты мимо солдата-дневального. Никакого администрирования, кажется, не предвиделось. Такое в военных гостиницах бывает, особенно в тех, которые имеют отношение к разведке.
Комнату нам выделили одну на троих. В ней стояли четыре кровати, но прапорщик в ответ на мой вопрос чуть ли не клятвенно пообещал, что никого к нам подселять не будут. Дескать, сегодня уже никто больше приехать не должен, а вы всего на одну ночь здесь обосновались.
Нежелание соседства — это был не мой привередливый каприз, а насущная необходимость. Чем меньше людей видят здесь наши лица, тем лучше для нас и для них самих. Ведь они становятся свидетелями, с которых порой что-то спрашивают, причем разные, часто противостоящие стороны. Иногда это бывает чревато весьма прискорбными последствиями.
Винтовку старшего лейтенанта Логунова и наши с Аграриевым гранатометы вместе с выстрелами к ним солдаты аккуратно занесли в комнату и поставили рядом с платяным шкафом.
Зной с Лабой начали устраиваться, а я пожелал понаблюдать за выгрузкой каркаса прочности для своего «Мустанга», заодно взглянуть и на саму машину, узнать, что механик про нее говорит.
Признаться, меня слегка удивило то обстоятельство, что Сережа Логунов не пожелал посмотреть на свой автожир. Но это уже были его проблемы, а не мои. Если он полностью доверился авиамеханику, то я предпочитал надеяться только на себя самого.
«УАЗ» отвез меня в мастерские бригадной автороты. Прапорщик сообщил мне, что механик занял там целый бокс и оставил с собой на всю ночь трех солдат-слесарей.
Механик носил погоны капитана, но по возрасту должен был быть, по крайней мере, полковником. Видимо, скромная должность не позволяла ему получить очередное звание.
