Этот факт подтвердил его вопрос:
— Капитан Окишев?
— Он самый. — Я не видел причины называться здесь капитаном Овсовым.
— Поехали. Самолет ждет.
Я забрался на заднее сиденье, капитан-десантник занял свое место впереди, и «УАЗ» сразу тронулся. Ехать было недалеко, на стоянку самолетов.
В конце длинного ряда крылатых машин разных марок стоял какой-то небольшой иностранный самолет. Я догадался, что мы едем именно к нему. В кабине пилотов горел свет, дверь, расположенная неподалеку от нее, была открыта, на бетон спускалась лесенка. Горел свет и в немногочисленных окнах салона, в котором мне предстояло лететь до Москвы.
Я знал, что такие самолеты относятся к бизнес-классу. На них летают богатые бизнесмены. На остром носу машины было написано импортными буквами: «Dassault Falcon 7X». Ниже стояло и обозначение владельца, уже по-русски: «Министерство обороны». Такая машина должна была бы возить генералов, а не капитанов.
Но ее прислали за мной. Я подумал, что очень нужен какой-то сверхсекретной службе, и снова возгордился, хотя в глубине души понимал, что чувство это напрасное и ни на чем не основанное. Новая служба сахаром мне ни разу не покажется. Вероятно, она будет идти вразрез со многими моими нравственными принципами.
Когда машина остановилась рядом с трапом, из самолета вышла стюардесса — высокая и красивая, как ей и полагалось быть в моем понимании. На ней была военная форма с авиационными эмблемами, на плечах — погоны старшего сержанта.
Я строго по-уставному козырнул и поднялся по лесенке в самолет. Только наверху, в самом проходе, остановился и прощальным жестом поблагодарил капитана-десантника. Стюардесса поднялась за мной и нажала какую-то кнопку. Дверь прижалась к корпусу самолета, лесенка поднялась внутрь.
— Проходите в салон, устраивайтесь, товарищ капитан, — вежливо предложила она мне, соблюдая уставную форму обращения.
В салон я уже заглянул. Там все было еще более шикарно, чем в вертолете. Не хватало только таких же больших окон с широкой обзорностью. Но в самолете они, видимо, и ни к чему, поскольку эти машины обычно летают выше облаков. А обозревать кучи ваты под ногами — в этом занятии интересного мало. Кому-то от этого может стать даже страшно, но не мне, имеющему в своей прошлой жизни командира роты спецназа ГРУ более тысячи прыжков с парашютом.
— Какое место мое? — поинтересовался я.
— Любое. Все свободны.
Навскидку, не считая, я определил, что в салоне более полутора десятков мест. Это довольно много для одного человека, даже бывшего командира роты. Тут стояли даже диваны, на спинках которых висели клетчатые пледы, чтобы можно было укрыться и уснуть. Я сразу вспомнил, что проводил ночную боевую операцию и не имел никакой возможности приклонить голову к подушке.
