– Там твоя мама? – Я машу рукой.
Никакого ответа.
– Скорее всего, она тебя не видит. Здесь слишком темно.
Она стоит у окна, а мы идем, проваливаясь в снег почти до колен.
* * *
Ноги и руки у меня онемели. Щеки раскраснелись. Я рада, что мы, наконец, вошли. Я дышу на ладони, согревая их. За дверью маленькая прихожая. Пахнет ужином – каким-то мясом. Кроме того, я снова чувствую запах гари и еще отчетливый запах, присущий каждому дому. Его собственный запах, который не чувствуют обитатели.
Джейк кричит: «Привет!» Его отец – должно быть, отец – отвечает, что они спустятся через минуту. Мне кажется, что Джейк смущен и даже обеспокоен.
– Хочешь тапочки? – спрашивает он. – Они тебе, наверное, будут великоваты, но без них будет холодно – полы у нас старые.
– Да, конечно, – говорю я. – Спасибо.
Джейк роется в плетеной корзине слева от двери; корзина заполнена шляпами и шарфами. Он выуживает оттуда вытертые синие тапочки.
– Мои старые, – поясняет он. – Так и знал, что они здесь. Хотя вид у них непрезентабельный, они очень удобные.
Он вертит их в руках, рассматривает. Со стороны кажется, будто он их укачивает.
– Люблю эти тапочки, – говорит он, обращаясь скорее не ко мне, а к себе самому. Потом со вздохом протягивает тапочки мне.
– Спасибо, – говорю я. Неужели мне придется в них ходить? В конце концов я их надеваю. Они мне велики.
– Ладно, пошли! – говорит Джейк.
Мы переступаем порог, поворачиваем налево и оказываемся в малой гостиной. Там темно, и Джейк на ходу поворачивает выключатели.
– Чем занимаются твои родители?
– Сейчас они спустятся.
Мы входим в большую комнату. В парадную гостиную. Внутри дом оказывается примерно таким, как я и ожидала, чего нельзя сказать о его внешнем виде. Старая мебель, ковры, много деревянных столов и стульев. Каждый предмет мебели и каждая безделушка неповторимы, индивидуальны. И интерьер… не хочу судить слишком сурово, но сразу видно, что предметы мебели не сочетаются. И все кажется старинным, даже антикварным. Похоже, последние двадцать лет хозяева ничего не покупали. В обстановке есть определенное очарование. Мы как будто переместились на машине времени на несколько десятков лет назад.
Музыка тоже поддерживает иллюзию путешествия во времени. Кажется, Хэнк Уильямс. Или Билл Монро. А может, Джонни Кэш? Похоже на виниловую пластинку, только я не вижу источник музыки.
– Спальни наверху. – Джейк показывает на лестницу за гостиной. – Там особенно не на что смотреть. После еды я покажу. Я тебе говорил, что ничего особо модного тут нет.
