— Петрович! Пожалуй, тебе самое место на параде в День поминовения! — подхватил Тет. — Придется на годик задержаться! Барабан получишь — будешь стучать!
Данила улыбался во весь рот. Подошел, погладил аппликацию на футболке, а затем показал на себя пальцем.
— Так это ты деду посоветовал?! — притворно возмутилась Валерия.
Даниил от удовольствия запрыгал на месте, хлопая в ладоши. Веселье подхватили все остальные. Дружные аплодисменты.
— Главное, не забудьте свои купальные принадлежности! — между тем напомнила Валерия, нарезая сыр. Успокоившись, сели пить чай с бутербродами. На тарелках — колбасные и рыбные нарезки.
Тет постоянно шутил. Глядя на сына, приглаживал его русые непослушно вьющиеся волосы, любовно охаживал собственную уменьшенную копию.
— Ну, что? На этот раз будешь сам плавать или тебя надо будет поддерживать? — спросил сына, хитро прищурившись.
Данила отрицательно мотал головой, и было непонятно, с чем он не соглашался. В его глазах светились огоньки радости, и этого всем было вполне достаточно.
— А есть у тебя спасательный круг? — спросил Василий. Данила часто закивал, сорвался с места, побежал наверх. Но посреди лестницы остановился и, резко погрустнев, стал спускаться назад. Подойдя к матери, посмотрел на неё обиженно. Валерия засуетилась, наклонившись, обняла сына за плечи.
— Ну, ничего. Ничего страшного! Покупаешься так! — стала успокаивать, кивнула Василию: — Потерял наверно, растяпа!
Данила, возмущенно вскинув брови, посмотрел ей в лицо, затем на деда. Резко стряхнул руки матери с плеч. Поежился, словно за шиворот попал снег. Отвернулся, уставился в пол.
Василий, наклонившись со стула, обнял его и прижал к себе.
— Ну и ничего, — сказал он, целуя внука в макушку, — купим тебе другой круг! Мы же с тобой теперь знаем, как это делать!
Данила посмотрел на мать. Улыбнулся. Вытянул руки вверх, растопырил пальцы. Стал шевелить ими, подражая глухонемым. Под недоуменными взглядами своих родителей засмеялся и посмотрел на деда. Тот заговорщически подмигнул, осторожно взял пальцами внука за подбородок, заглянул в синие слезящиеся глаза. Улыбнулся, пытаясь проникнуть идущей от сердца теплотой в душу внуку, рассеять неведомую обиду…
— Так! — сказал Василий, сажая внука к себе на колени, — что мы еще будем кушать, чтобы хватило сил на купание? Я думаю, пара бутербродов с сыром нам не повредит! Данила отрицательно покачал головой и откинулся спиной на деда, как на мягкое большое кресло. Заболтал ногами под столом. Но положенные перед ним сэндвичи съел.
