— А ты не такая трусливая амеба, как твой муженек. Уважаю. Мне не доставит никакой радости причинять тебе боль. Но… у меня нет выхода, я хочу жить, понимаешь? Просто хочу избавиться от желтоглазого монстра. Гроза приказала отметить тебя своим знаком, и я это сделаю.
Держа одной рукой Дарью за горло, другую он запустил в карман спортивной куртки, вытащил опасную бритву. Дернул кистью — из пластикового ложа выскочило плоское лезвие. Вспышка молнии отразилась от стали.
Свин и Кира поднялись на второй этаж, прошли по темному коридору мимо кабинета Артура. Вот и дверь в комнату девочки, на которой нарисована фея в розовом воздушном платье и с волшебной палочкой в руке.
Неожиданно Свин застыл. Его глаза стали бессмысленными, зрачки сузились.
— У четырех черепашек четыре черепашонка, — замогильным голосом произнес он. — А и Б сидели на трубе… Что осталось? Что осталось?.. У четырех черепашек четыре черепашонка…
Все сильнее и сильнее сжимая руку Киры, он открыл дверь. В комнате ветер вздувал занавески, как паруса. Подвешенные под потолком забавные пластмассовые дракончики кружились на бечевках, отбрасывая на стены беспокойные тени. Вспышка молнии осветила фигуры мужчины и девочки, сделав их похожими на призраков.
— У четырех черепашек четыре черепашонка… — Свин тяжело задышал. — Четыре… черепашонка…
Лезвие опасной бритвы блестело в сантиметре от лица Дарьи.
— Не бойся, богатая девочка, — выдыхал сквозь маску Виктор. — Гроза выбрала нас. Тебя и меня. Нужно пройти через боль, нужно что-то отдать, чтобы получить… Это справедливо. Она наградит нас… Я видел ее, девочка, видел собственными глазами, и она говорила со мной… Это был не сон, я видел и слышал ее наяву. И ты тоже увидишь Грозу…
На миг он ослабил хватку, и Дарья, каким-то образом найдя в себе силы, лихорадочно зашарила рукой по стене. Пальцы наткнулись на что-то твердое. Через мгновенье она ударила Виктора в живот пластиковой шумовкой. «Оружие» согнулось, не причинив вреда, но Виктор все же отпрянул от неожиданности.
И этого хватило, чтобы Дарья, жадно хватая ртом воздух, бросилась к ножу. Адреналин закипел в крови, пульс стучал в висках в бешеном ритме.
— Твою мать! — заорал Виктор, перекричав грохот грома. — Никогда не сдаешься, да?! — Он взмахнул бритвой и двинулся к Дарье, отшвырнув стоящий на пути стул. — Нет, вы с мужем точно из разного теста!
Дарья подбежала к стойке возле раковины, схватила нож, которым утром нарезала овощи, готовясь к Полянкиному дню. Повернулась к Виктору, оскалившись и сжимая оружие в дрожащей руке. Перед глазами плясали черные точки, в голове, как заезженная пластинка, звучала единственная мысль: «Гроза привела беду!»
