Карминский молча пошел вперед, показывая дорогу. Они вошли в ту самую комнату, где не так давно подвергался истязаниям Станг, и Юлиана поежилась от жутких воспоминаний. За то время, что она просидела у Эктора, помещение успели прибрать и в нем ничего более не напоминало о ее недавнем уроке, кроме стен и скудной обстановки.
Король занял единственный оставшийся в комнате стул и сердито посмотрел на безмятежного инкатора.
— А теперь, Эдмунд, я жажду услышать твои объяснения! Зачем ты закрыл Юлиану в камере с убийцей? — сухо спросил он.
Тот недоуменно пожал плечами.
— Ваш информатор вам наврал! Все было несколько иначе: я собирался лично успокоить Линареса, но Юлиана пожелала сделать это сама! У нас с ней состоялся короткий спор, в ходе которого она заявила мне, что мои методы для нее неприемлемы и она предпочитает утихомирить буяна без меня. Разве не так все было? — спросил он у девочки.
Та была вынуждена согласиться с ним.
— Она вообще что угодно была готова сделать, только бы отлынуть от занятий, на которых вы так настаиваете!
— Потому что они невыносимы! — воскликнула Юлиана.
Инкатор вскинул руки, признавая свое полное бессилие.
— Вот! Теперь вы сами видите, Ваше величество, как она относится к нашим урокам! Я ужасен, и то, что я делаю, тоже ужасно! Как же мне обучать ее при таком неуважительном отношении к себе и своей работе?
Раздосадованный монарх издал полурык-полустон и попросил Юлиану ненадолго покинуть их. Когда дверь за герцогиней закрылась, он гневно напустился на Карминского.
— Эдмунд, ты что творишь?! Ей всего четырнадцать! Нельзя было начать с чего-то попроще?
— Зачем? — пожал плечами тот. — Почему я должен ей лгать? Она с самого начала должна знать, что ее ждет! Тогда, возможно, у нее хватит убедительности отговорить вас от несуразного решения! Так что пусть сразу с головой ныряет в зловонную помойку худших проявлений этого мира, в которой я барахтаюсь уже более тридцати лет. Выплывет — хорошо! А утонет — не жалко! Что бы с ней не произошло, это случится по вашей воле, а не по моей. Ибо вы ей выбрали этот путь!
Король насупился и промокнул шею платком.
— Можно подумать твоя работа состоит из одних допросов! — проворчал он.
— О, да! Не только из них! — криво усмехнулся инкатор. — В следующий раз возьму ее с собой подавлять мятеж! Уверен, она будет в восторге!
— Ты можешь не ерничать каждую минуту? — взъелся Оберон. — Я всего лишь прошу тебя учитывать ее возраст! Это так трудно?
