— Будь здрав, князь, — с легким поклоном, поздоровался Иван.
— Здравия, тебе князь, — Рудаков отвесил более глубокий, пусть и не раболепный, поклон.
А что такого? Это у Ивана привилегия, не кланяться низко даже государю московскому. И никто его ее не лишал. Может забылось, а может вопрос этот настолько серьезен, что решиться в одночасье, без доказательства вины никак не может. Ни следстия же, ни суда над Иваном не было. Трубецкой же, по сути подданный Николая. Вот так все заковыристо, и кучеряво.
— И вам здравия. Иван Архипович, что это поговаривают, что ты пять сотен шляхтичей в капусту порубал.
— Не пять, государь. А только чуть больше трех, — спокойно возразил Карпов. — Точнее сказать не могу, потому как какое-то число потонуло в Великой.
— А скольких твои штурмовики достали на литовской земле, тоже не ведаешь?
— Отчего же. До границы сумели добраться двадцать два человека, из них шестнадцать шляхтичей, остальные боевые холопы. В живых остался только один. Повезло, паразиту, вовремя отделился от остальных. Ну да ничего. Придет время, и его к ногтю придавим, — спокойным и размеренным голосом пояснил Иван
— Прошу простить, князь, мне там надо, — подался к двери Рудаков. — Привезли оборудование для лаборатории, принять бы.
Ага. Сообразил, что разговор может быть очень не простым. А оно ему надо. Ладно бы, касалось медицины, тогда бы его отсюда и пинками не выгнать. Но в разворачивающийся разговор он лезь не хотел. Тем более, что ему не впервой предоставлять свой кабинет для беседы этой троицы.
Угу. Так чтобы по отдельности они ни разу не беседовали. С одной стороны, Иван не желал провоцировать, пусть и ловил себя на том, что его отношение к Лизе претерпело весьма серьезное изменение. С другой, князь ревновал супругу и не на шутку. Ну и наконец была третья сторона. Вот такое недоверие, лишний раз подтверждало, что у этой троицы отношения далеко не простые, и ссора княгини с царем вовсе не на пустом месте и имеет-таки место быть.
— Ты хотя бы понимаешь, что можешь спровоцировать войну с Литовским княжеством? И хорошо как не со всей речью Посполитой.
— А что такого я сделал? Мне не надо было оборонять свой дом от бандитов?
— Оборонять? Ладно. А где пленные? Где раненые? А когда твои штурмовики добивали беглецов на литовской земле, ты тоже оборонял свой дом?
— Князь, о каких пленных ты тут вещаешь? — Начал заводиться Иван.
Плевать на княжеский титул. Иван уже и сам далеко не последний человек в Пскове. Вот уже год, как Замятлино было не просто его вотчиной, но получило статус нового, тринадцатого пригорода Пскова. И Карпов был его представителем. Что с того, что он обладал только одним голосом, как и остальные пригородские? Зато, в отличии от остальных, они имели возможность присутствия на боярском вече. Причем попасть туда, они могли с куда большей вероятностью, чем тот же Трубецкой. Правда, при этом не имели равных с боярами прав.
