- Когда ж ты жил?
Я с улыбкой взглянул на неё - ну, была не была:
- Родиться я должен где-то через девяносто лет. А прожил до попадания сюда пятьдесят четыре года.
А прокурорский взор не меняется.
- Как к нам попал?
- Не знаю. Уснул там, проснулся здесь.
- Ритуалы какие справлял?
- Да никаких ритуалов... , - тут я замер: а ведь не помню, проходили какие-нибудь ритуалы или нет. Может, пьяные реконструкторы вокруг меня весёлую джагу-джагу сплясали? А Вадик в ритме вальса постреливал в воздух ну о-очень холостыми зарядами... Бл...
- Впрочем, я был пьян и не видел происходившего перед переносом.
- Переносом?
- В будущем перемещение сознания из одного человека в другого станут называть переносом.
- У вас это часто деется?
- Нет, не часто. Наоборот, многие считали перенос невозможным, я тоже. Разумеется, ходили слухи, будто такое случалось, но доказательств-то нет. Писатели в романах, конечно, много раз его описывали. И каждый по-своему.
- А с Мишкой что?
- Не знаю. Я с ним не общался.
- Что с ним могло случиться? Какие о том у потомков суждения сложились?
- Ну, раз я его не ощущаю, то он или хорошо спрятался - в этом случае есть вероятность его возвращения, или ушел навсегда, например, в моё тело.
Она отвернулась, покачала головой.
- Ох Мишка-Мишка! Боялась я за него. Слишком всполошный парень был.
Тяжело вздохнув, она продолжила:
- Слыхала я об этом переносе, Галина рассказывала.
- Софа... эээ... ничего, если по имени буду обращаться?
- Наедине обращайся, а на людях зови Софья Марковна.
- Хорошо. Скажи, а можно ли связаться с ушедшим? Хочется узнать, что же произошло с Мишкой.
- Связаться можно. Только нынче нельзя его тревожить, время ему дать надо. Пусть горячка уляжется.
- Что ж, так и поступим.
- Значит, тебе пятьдесят четыре года. То-то ты нас с Машкой в оборот взял.
Да уж... кто кого взял, ещё вопрос! Я вон молчать думал в тряпочку о попадалове, а меня растрясли, как грушу.
Постепенно приглядываясь на дневном свету, я уже понял: Софьин возраст вчера определён неправильно. Старостью тут и не пахнет. По виду ей от тридцати пяти до сорока или чуть больше. Хотя это для той жизни, в данном времени всё иначе, и к тому же в лесу. Да и тёмные круги под глазами, скорее всего, из-за моего лечения появились. А лицо красивое... точёное... нос прямой. Глаза ярко-зелёные. Из-под платка тугая коса по спине. Волосы каштановые, с заметной рыжинкой. И грудь... хм... есть.
Эх... лет десять назад сочный персик был, мужчины, наверно, проходу не давали. Впрочем, она и сейчас ягодка спелая. Что ж до сих пор не замужем-то? Сегодня пришла в белой вышитой рубахе, и сарафан новый, тёмно-синий. Интересно, для меня так принарядилась? Попытался представить её в одежде 21-го века. Ммм... чуток макияжа... и я с такой... не отказался бы по чашечке кофэ распить... за завтраком.
