На прошлой неделе тетя прислала ему представление[5], где говорилось о некачественном проведении следственных действий по раскрытию убийств, и требовалось наказать нерадивых оперов. Кусакин показал эту бумагу прокурору и напомнил, что следственные действия являются прерогативой следователей прокуратуры. Главный надзиратель района выматерился, признался майору, что он не читает то, что подписывает, и порвал дурацкое представление. И вот опять, мулька какая-то пришла.
На этот раз представление было посвящено розыску преступников. Тыры-пыры, все плохо, никого не ловят, чем нарушают конституционные права потерпевших.
В конце было написано: "Принимая во внимание, что сотрудники уголовного розыска нарушили федеральный закон "О розыске в РФ", прошу провести служебное расследование и наказать виновных".
Кусакин потянулся и от удовольствия даже замурлыкал песню про негра, который умер, но все равно играл в баскетбол.
Через пять минут он набил на компьютере ответ, в котором были такие слова: "Принимая во внимание, что федерального закона "О розыске в РФ" не существует, устранить допущенные при его реализации недостатки невозможно". Потом он лично отнес составленный документ в прокуратуру.
Возвращаясь, Кусакин встретил в коридоре опера Сережкина.
— Что там с убийством на станции? — спросил он.
— А ничего, — ответил Сережкин. — Дудукин с прокурором мужа у бабы привезли, и все. А кто убил, неизвестно. Сейчас документы по мелкому хулиганству на него собираем.
Настроение у Кусакина снова испортилось. Если человека сразу не раскололи, у него появляется хоть слабенький, но иммунитет к оперским хитростям, и работать с ним становится тяжелее.
Он забрал вдовца к себе в кабинет. Поставил стул спинкой вперед, уселся и положил руки на спинку. Неудачный день, грядущая проверка, дурацкие прокурорские бумаги вывели его из себя. Машинально Кусакин глянул на часы. Было ровно пять часов.
Быстро опросив мужика, он узнал, что тот вместе с женой работал на станции. Вечером пришли домой, он зашел на кухню, жена в комнату. Через десять минут смотрит, она зарезанная лежит.
Кусакин вздохнул.
— Вы с работы вместе пришли?
Мужик кивнул.
— Вас кто-то видел?
Снова кивок.
— Замок в дверях кто открывал?
— Я.
— А закрывал?
— Тоже я.
— Один замок?
— Нет, два. Один захлапывается, второй надо ключом закрывать.
— И ты оба закрыл?
— Да, я.
— У вас сколько окон в квартире?
— Три.
— Они на зиму заклеены?
— Да.
— Кто заклеивал?
— Я.
— Окна целые дома, никто их не открывал?
