Динь!.. Динь!.. Динь!.. - раздался звонок.
- Кто-то звонит, пойдите откройте!
- Проклятье! Демоны!.. О, каким безжалостным...
Динь!.. Динь!.. Динь!..
Послышался топот ног, потом скрип отворяемой двери.
- Что вам надо, женщина?..
- Этого... вот... керосину на десять копеек.
- Пошла прочь, здесь нет керосина!
- Ну, как же...
- Прочь! Прочь!
Скрежет засова, шаги, разговор продолжается.
- Я жаждал бы каждое мгновение вкушать чашу божественного нектара твоих уст...
- Что вы мне голову морочите!.. Дайте лучше баночку тополевой помады...
- Дам, дам!.. Твоих уст, сквозь которые купидон бросает свои пламенные стрелы...
- Но я хочу фарфоровую баночку...
- Я дам фарфоровую... Пламенные стрелы мучительной любви.
- Но такую вот, с деревянной крышечкой...
- С деревянной, с деревянной!.. Любви, которая сплетает в один венок...
Динь!.. Динь!..
- О судьба, за что ты приковала меня к этому проклятому месту, как Прометея! Кто там?
Двери отпираются.
- Уж вы извините, я не так сказала... Не керосину мне нужно, а касторового масла...
- Ладно, ладно, хватит! Где деньги?
- Вот они! Хозяйка меня так ругала...
- Хватит! Замолчи!
Слышно, как открывают шкафы, переставляют какие-то мелкие предметы, затем снова скрежещет засов, и юноша возвращается.
- А где моя помада? - требовательно напоминает молодая особа.
- Сию минуту!.. Пламенные стрелы мучительной любви, которая сплетает в один венок тернии с цветами...
Динь! Динь! Динь!
- О, муки! О, пытка! - вопит молодой человек, снова бежит к двери и отпирает ее.
- Римской ромашки, только побыстрей!
- Молчать! Еще приказывать мне будешь!
- Вы тут, пожалуйста, поменьше говорите, а давайте поскорее ромашку, ребенок болен.
- Довольно! Не захочу - и не дам.
- Не дадите, так я полицейского позову. Тоже нашелся...
- Бери и убирайся прочь, бездельник!
Дверь снова на запоре.
- Ну и что, что ты скажешь мне, Мария? - спрашивает обладатель завитой головы, возвращаясь поспешно обратно.
- Дайте мне тополевую помаду.
- Дам, дам! Но мое признание?
- Все это ни к чему, у вас ничего нет.
- Мария, согласись только, и я положу к твоим стопам все сокровища мира! Как только я окончу практику, мы покинем этот исполненный корысти город и упорхнем в какой-нибудь уединенный провинциальный уголок; там я открою собственное дело...
Динь! Динь! Динь!
- О Фердзя! О проклятый Фердзя! Почему ты не приходишь, чтобы освободить меня от этих дантовских оков? - жалуется юноша, снова устремляясь к двери.
