мрачнее и шансов на выздоровление не оставалось совсем. Сотрясение мозга.
Возвращались после воскресной прогулки к Карасуйским озерам, решили
подъехать на попутном грузовике. Через пять минут машина перевернулась.
Его доставили в больницу, он был без сознания целую неделю, три недели
отдежурили у постели жена, друзья, товарищи по работе, потому что он
держался только на кислороде. Эля тоже дежурила, когда Ира Бушман
вконец валилась с ног. Так все вместе его и вытащили. Домой Диму
перевезли 30 сентября 1968 года. Число это запомнилось еще и по той
причине, что в тот день в основание плотины уложили первый куб бетона и
на площади Гидростроителей народ собрался на митинг. Ревели карнаи,
гремел оркестр, а площадь рядом с домом, все слышно. Бушман с тревогой
вслушивался в трубный глас карнаев и все спрашивал, что происходит. Он не
мог держать голову. Не мог стоять на ногах. На него было больно смотреть,
но он рвался из рук, и Ира ничего не могла сделать.
—Там что-то случилось, — говорил Бушман, — я должен быть в
котловане!.
Дважды в неделю на пустыре возле дома Бушмана садился вертолет
санитарной авиации. Это прилетал нейрохирург из Фрунзе. Потом он стал
прилетать раз в неделю, потом визиты с неба прекратились. Все, что могли,
врачи сделали. Теперь Бушмана должен был вытаскивать сам Бушман.
30
Он был почти здоров. Почти, но в положении человека, у которого нет
прошлого, который в самых обычных делах не уверен в том, правильно ли
поступает. Он не решался принимать участие в разговорах, боясь сказать что-
либо невпопад. Боялся спрашивать, опасаясь спросить что-либо не то. Будь
Бушман личностью менее заметной, было бы, наверное, проще. А его в Кара-
Куле знали все, и десятиклассники писали сочинения на тему: мой любимый
герой — Дмитрий Бушман. В него верили. Как и в любом другом коллективе,
в Нарынгидроэнергострое было несколько светлых голов, идеями и энергией
которых питалась стройка, одна из них Бушмана. И потому казалось диким,
что этот человек вот уже восемь месяцев ничего не «выдает на-гора»,
бездействует, что он — надо же такое — сомневается в себе. Ему стали
предлагать приступить к работе. Просили. Даже ворчали, дескать, в
Управлении основных сооружений форменный «мертвый сезон», все болеют:
и начальник управления Хуриев, и главный инженер Татаров, а Бушман в
такой момент экскурсии себе устраивает! Хватит экскурсий, Дима! Работать
