Он подошел к первой же стройке, смешался с рабочими и стал смотреть. Время от времени он вставлял в разговор словечко или кому-нибудь помогал. Одному он пособил укладывать кирпичи, другому подал лопатку, а тем, кто замешивал известь, растолковал, как это лучше делать. И тут же стал показывать, причем обрызгал мастера с головы до ног.
- Ты что тут вертишься, собачий сын? - спросил его писарь.
- Работу ищу.
- Нет тут для тебя работы.
- Сейчас нет, так, может, потом найдется. Вам-то ведь не в убыток, если я помогу кому...
Писарь, хитрая бестия, сразу смекнул, что у парня не густо в кармане. Он вынул свою книжицу, карандаш, стал что-то черкать, подсчитывать и в конце концов принял Михалка.
Люди говорили после, что зарабатывал он на парне больше, чем на ком бы то ни было, - по двадцати грошей в день.
На стройке парень пробыл до осени. С голоду не умер, но за ночлег не заплатил и даже сапог себе не купил. Только напился раза два, как свинья, по случаю святого воскресенья. Хотел он однажды побуянить в кабаке, да не успел: выбросили его за дверь.
Дом рос, как на дрожжах. Еще каменщики не кончили флигелей, а фасад уже был подведен под крышу, оштукатурен, остеклен, и даже туда начали вселяться первые жильцы.
В конце сентября пошли дожди. Работу приостановили, и всех чернорабочих уволили. Среди них был и Михалко.
Писарь с неделю на неделю недодавал ему кой-что из заработка, обещая уплатить все сразу. Когда же наступил окончательный расчет, парень, хоть и неграмотный, сообразил все же, что писарь его одурачил. Дал он парню три рубля, а причиталось Михалку рублей пять, а то и шесть.
Михалко взял три рубля и снял шапку, почесывая затылок и переминаясь с ноги на ногу. Но писарь так был занят своей книжицей, что по крайней мере раз десять можно было прочитать молитву господню, прежде чем он заметил парня и строго спросил:
- Ну, чего тебе еще?
- Да вроде причитается мне больше, - смиренно сказал Михалко.
Писарь покраснел. Он двинулся на парня и, навалившись на него грудью, спросил:
- А паспорт у тебя есть?.. Ты что за птица такая?..
У Михалка дух перехватило. Писарь продолжал:
- Ты что же думаешь, хамское отродье, надул я тебя, что ли?..
- Да вот же...
- Тогда пойдем со мною в полицию, я тебе там по всей достоверности докажу, что ты вор и бродяга...
Паспорт и полиция встревожили Михалка. Он только сказал:
- Пускай же вам моя обида пойдет на здоровье!
И пошел со стройки.
Но, видно, и писаря не очень тянуло в полицию, хотя его там и знали. Так все и кончилось одними угрозами...
