– Что же это? – спросил у полицейских Степан Антонович.
– Мы не знаем, наверное, ГРЭС спустила шлюзы, они раньше по зиме спускали, но чтобы в середине лета… Может, авария…
На берег высыпали дачники, дети собирали ракушки и трогали ладонями пока еще мокрые лодки, богачи звонили по инстанциям, полицейские удивленно крутили в руках электрошокеры, отпустив под шумок студентов и растерянно осматривая пространство.
На середине передачи «Битва экстрасенсов» газовая колонка щелкнула, потухла зеленая неоновая лампочка, и из крана потекла холодная, обжигающая, но зато кристально чистая вода вместо кипятка. Я попытался открыть и закрыть кран заново, проветрить ванную, но ровно через пять минут автоматическая колонка снова щелкнула, и опять из крана потекла холодная вода. Я думал исправить поломку самостоятельно, но результат оставался тот же самый: во всей квартире пропала горячая вода, и жена Люда сурово сдвинула губки в ровную строчку. Мне хотелось обнять жену и прижать ее плечи покрепче к своей узкой груди, но вода от этого все равно бы осталась холодной, и поэтому я только опасливо косился на Люду и грустно молчал, наблюдая, как она мучительно нагревает в эмалированном тазу воду для мытья посуды.
Я вызвал мастера из частной крутой конторы для чуда немецкого производства, и он пришел на следующий день. Напевая «Smokе on the water», отвинтил белую квадратную крышку с блестящей надписью «BOSH», выгреб сажу, проверил конденсатор, сунул горящую спичку в дымоход: пламя грустно и протяжно погасло. Потом он, попыхивая сигаретой, которую предварительно попросил у меня, заключил, что нет тяги, а машинка исправна. У нас была умная, цифровая газовая колонка, на которой при малейшем накоплении угарных газов срабатывает датчик. Я вспомнил, как жена в последнее время постоянно жаловалась на головные боли и в тридцатиградусный мороз нараспашку открывала окна, а я боялся, что лопнут батареи центрального отопления (и строго-настрого запрещал проветривания).
Надо было для прочистки дымохода обращаться к собачьим чертям из ЖЭКа, где вечно сидят на телефоне сумасбродные сумрачные ведьмы и что-то нечленораздельное и гадкое бормочут в трубку, а к ним еще надо дозвониться, но на этот раз нечисть почему-то не на шутку всполошилась – наверное, никто не хотел, чтобы от угарного газа окочурился весь подъезд. Ведь не у всех стоят такие мудрые и педантичные немецкие газовые колонки.
Ровно в шесть утра в субботу в дверь постучали три гнома: мелкие, круглые коренастые, развеселые, но трезвые мужички с квадратными подбородками и настороженными, подозрительными глазами. Они вбежали в ванную комнату и совместно стали тыкать в дымоход горящей газетой «Мое Люблино» с передовицей «Люди нашего двора», но газета тоже потухла прямо на портрете нашего районного головы Федора Степановича Бурдалака. Не матерясь, они интеллигентно хором произнесли: «Ох!» – и позвонили кому-то еще, отчего вся квартира наполнилась гномами с железной кишкой, гирей на цепочке, ершиками и кожаными, пропитанными сажей портфелями, полными дьявольских дивайсов. Я насчитал одиннадцать румяных, отважных и предприимчивых крепышей.
