— Станислав, ты что, уже считаешь, что Поляков убит? Что его убрали свои же?
— Ты тоже так считаешь, — усмехнулся Крячко, — поэтому и злишься. А данных никаких пока нет. Судя по описанию, он умер от сердечного приступа.
— Ага, — сквозь зубы зло процедил Гуров. — Мода нынче такая, здоровенным мужикам через день умирать от сердечного приступа. Спортсмены, участковые. И главное, все те, с кем нам с тобой очень бы хотелось потолковать. Пошли, поднимемся, узнаем, что там на месте эксперты наколдовали.
Когда сыщики поднялись на третий этаж, где находилась квартира Полякова, тело как раз выносили из квартиры на носилках. Гуров остановил санитаров и отогнул край простыни, вглядываясь в мертвое лицо. Гусев, который шел последним, остановился возле Крячко и спросил шепотом на ухо:
— Что за ритуал?
— Это не ритуал, — так же тихо ответил Крячко. — Спустя несколько часов лицо покойника приобретает умиротворенное выражение, мышцы все расслабляются. Даже если в момент смерти на лице была гримаса страдания.
— И что Лев Иванович пытается увидеть?
— Он, Валера, считает, что гримаса боли или страха сохраняется на лице дольше, потому что больше мышц задействовано, больше их напряжение в момент смерти. Я не знаю, наукой не доказано, но Гуров так считает.
Следователь Ходулин сидел посреди комнаты на кухонном табурете. Стол у стены был пуст, если не считать палки следователя и его бумаг. Ни единого пакетика с вещественными доказательствами. Судя по лицу старшего лейтенанта, их тут и не могло быть.
— Вы закончили здесь? — спросил Гуров.
— Так точно, — ответил Ходулин и поднялся с табурета. — Единственное, что повезем в лабораторию для анализов, — это те лекарства, которые были на сто- ле перед Поляковым, когда его обнару- жили.
— Отпечатков много?
— Александра Ивановна, — окликнул Левочкину следователь, — что там с отпечатками?
— Сейчас заканчиваем. Их немного, и все, скорее всего, — пальцы хозяев. Мебель чистая, протирается часто.
— Обошли нас на повороте, — тихо проговорил Гуров и кивнул Крячко: — Поехали!
После утренней планерки Гуров и Крячко остались в кабинете Орлова. Крячко листал какой-то журнал на столике у окна, развалившись в кресле, Гуров стоял у окна, сцепив нервно пальцы за спиной, и смотрел на улицу. Орлова не было, он вышел к своей секретарше и задержался там с кем-то из офицеров.
— Лева, не молчи, — листая страницы журнала, пробормотал Крячко, — тоску ведь наводишь!
— Волнуюсь, как перед свиданием, — усмехнулся Гуров. — А всего-то — результаты вскрытия.
