Время и пять кампаний показали: еврей-десантник – это круто, послушайся он своих родителей и стань юристом, наверное, быть ему к своим годам миллионером. Однако нет, молодой Михаил Маркович Лизерман юриспруденцию не любил, а любил он оружие, бокс и небо. Странный набор, определивший его дальнейшую судьбу. С возрастом однокурсник прыти поубавил, на ринг уже не выходил, но прыжков не пропускал и со стрельбища удалялся, только настрелявшись до дрожи в руках. А про миллионера – это Демидов погорячился, во Вторую кавказскую его товарищ по училищу мутил какие-то дела с разведкой. То ли продавал умерщвленных террористов в посольства Саудовской Аравии и прочих заинтересованных арабов, то ли отлавливал курьеров. Кто знает, может, и заработал свой миллион. Хотел подключить приятеля, но Демидов наотрез отказался, не тот у него склад характера.
По-хорошему, быть Мишке командиром полка, да вот незадача, умные головы в министерстве обороны решили не отрывать призывников от мамкиной титьки, пусть служат рядом с домом. Для их полка решение имело самые негативные последствия. Вместо здоровенных парней со всей страны пришлось выбирать их из одних местных, что, естественно, сказалось на качестве человеческого ресурса. А для поднятия боевого духа в название полка добавили слово «казачий». Ну как же, край-то казачий, пусть и полк будет. Все посмеялись и забыли. Вспомнили, когда Лизермана решили поставить командиром полка. Это вообще как, командир отдельного казачьего десантно-штурмового полка полковник Лизерман с позывным «Раввин»? Мишка, в отличие от старших начальников, не был лишен чувства юмора. Потому и не стал полковником.
– Да заходи уже, – раздалось из-за двери. Ничего себе, Демидов только руку постучать занес, а Мишка уже в курсе.
Однокурсник с задумчивым видом сидел на подоконнике и, высунувшись на улицу, что-то разглядывал в бинокль. На рабочем столе чай из перевернутой чашки залил документы, похоже, десантника тоже накрыло.
– Что интересного в унылом пейзаже? – поинтересовался майор. Вместо ответа Лизерман протянул ему бинокль. Демидов высунулся в окно, посмотрел в ту же сторону… еще раз посмотрел, залез с ногами на подоконник, уцепившись за угол стены, подался на улицу всем корпусом и еще раз посмотрел.
– Что видишь? – спросил Лизерман.
– Конечно, могу ошибаться, но, кажется, именно так выглядят джунгли, – пробормотал Демидов. Естественно, вживую джунглей он не видел, но телевизор смотрел и книжки читал. И то, что сейчас располагалось недалеко от города, на них было очень похоже. Буйная тропическая зелень начиналась примерно в десяти километрах от городской черты, Старомарьевки не видно вообще, сто пятьдесят четвертое шоссе упиралось в зеленую стену уже на выезде из Надежды.
