Его вызвали в штаб ночью. Желтый от бессонницы и табака командир смотрел бешеными глазами:
— Камарадо Рамирес, я требую объяснить ваши действия вчера!
— Что ты кричишь, Хорхио? Ну поставили к стенке десяток сволочей…
— Кто дал вам, камарадо Рамирес, право судить и карать? Если эти люди были виновны, их должен был наказать военный трибунал. Но не вы! Вы ведете себя, как захватчик, которому отдали город «на поток и разграбление».
Рамирес побледнел от оскорбления.
— Ты что, Хорхио? Ты забыл, что идет борьба? Они нас жалеют?
— Молчать, Рамирес! Сдать оружие! Вы под арестом!
— Хорхио! Ты меня не первый день знаешь. Санчес погиб при штурме… Серхио замучили… Роберто… Кармелиту… наших товарищей. А ты — жалеть их?! Ты слушай! Я вчера со своими ребятами загородную резиденцию диктатора брал. Выбили мы оттуда гарнизон, все осмотрели — нигде никого. А потом увидели лестничку вниз, в подвалы. Я первым спустился, дверь сорвал, вхожу. Чувствую, по щиколотку в ледяной воде стою… Неприятно. Фонари зажгли так у меня волосы дыбом встали: не в воде — слушай, Хорхио! — в крови по щиколотку стоял! Ты это видел? Там сотни еще теплых тел! Так истерзаны были, что смерть как избавление пришла. Старики, даже дети! Женщины… Я до последнего часа это не забуду, не прощу! Там я нашел Кончу. Едва узнал. А ведь Конча четыре месяца назад провалилась. Четыре месяца ее терзали! А ты… не сметь жалеть!
— Все, Рамирес. Хватит! А если ты не можешь зажать сердце в кулак катись! И не думай, что у тебя одного есть нервы. Дело наше чистое. А ты его пачкаешь…
— Что?! Ты так… мы ведь друзьями были, Хорхио. Вот как ты со старыми бойцами… Хорошо, я ухожу. Но с кем ты останешься? Революция не может жалеть своих врагов!
— Анархии мы не допустим.
— Анархии? По-твоему, я — анархист?
— Рамирес, у меня нет времени на твои истерики. Можешь быть уверен в том, что я помню твои заслуги. Любого другого на твоем месте я бы просто расстрелял. Сдай оружие. Доложи командиру охраны, что ты под арестом. Все.
Рамирес снял ремни, швырнул на стол Хорхио свой маузер. И ушел…
Где теперь профессиональный революционер Рамирес?
В полночь Кей, Би и Чико двинулись от побережья в глубь континента. На краю Великого Плоскогорья был маленький аэродром. Их ждал зарезервированный для «итальянской археологической экспедиции» маленький зеленый самолетик «колибри». Он качнул крыльями и поплыл над бескрайностью сельвы. Впервые в жизни Чико поднялся в воздух на гремящей «кобре», но тогда он даже ощутить толком ничего не успел. А сейчас его захлестнул восторг. Припав к иллюминатору — правда, в кромешной тьме мало что было видно: блеск большой реки, цепочки огней — Чико неожиданно решил: «Скинем Верховного — пойду учиться на летчика». Через двадцать минут машина пошла на снижение.
