Тщетно возражал Скала: мол, осталось всего две сотни километров, он доедет и так. С железнодорожником не было сладу, его чувства к советской стране и ее армии искали практического приложения. Он убежал и тотчас вернулся, сияя.
— Вот теперь ты наконец поспишь до Праги. В купе только одна мамаша с ребенком, она уступила тебе второй диван.
Слепой он, что ли, этот железнодорожник, или не замечает лица Иржи?
— Вот, веду вам нашего героя, — объявил кондуктор в дверях купе. — Чешского летчика из Советской Армии.
Несколько секунд стояла напряженная тишина. Потом девочка захныкала: «Ма-а-ама, ма-ама!» — и потянулась к матери.
Скала давно не видел детей. Он с нежностью подумал о сыне и, не догадываясь, что девочка испугалась его, ласково протянул к ней руки. «Ну, ну, малышка…» Но девочка взвизгнула, словно ее резали, и тотчас раздался нервный голос матери:
— Не трогайте ее, видите, она вас боится!
Как громоотвод принимает молнию, так все существо Скалы восприняло эти безжалостные слова. Губы его побелели. «Извините…» — дрогнувшим голосом прошептал он.
Мать никак не реагировала на его извинение.
— Положи головку сюда, Марцелочка. Так, так, и не гляди туда.
— Прошу прощения, — медленно произнес кто-то голосом Скалы. — Прошу прощения.
Скале стыдно, что в его голосе слышится оттенок упрека. Он до боли стискивает зубы. Ведь это естественно, естественно, естественно! И ты бы так поступил!
Но мать совсем потеряла голову от страха.
— Нечего ходить туда, где дети! Ведь знаете, что они пугаются вас!
Скала успокаивается. Боль в душе затихла, словно от анестезирующего укола.
— Вы правы, извините. Я не подумал об этом.
Дверь купе с грохотом закрывается. Железнодорожник в ярости резким рывком распахивает дверь и говорит жестко, с трудом сдерживаясь:
— Я всего-навсего кондуктор, дамочка, но будь это в моей власти, я бы остановил поезд и высадил вас прямо на насыпь.
— Ты неправ, — глухо говорит ему в коридоре Иржи.
— Нет, прав, тысячу раз прав! — возражает кондуктор. — Не в лице дело, твоя военная форма ей не понравилась! Но ты не суди о нас по таким барынькам.
…Скала сидит на опушке леса, задумчиво улыбается и стирает со лба пот.
Так вот какая здесь обстановка. Многие чехи, особенно простые люди, восхищаются Советским Союзом, любят его. Меньшинство, недовольное новыми порядками, ненавидит все, что идет с Востока. Иржи заметил это еще в поезде, он столкнулся с этим и в Праге, почувствовал такие же настроения в штабе молодой, заново формирующейся армии… На какой стороне Карла? Отец?
