— Телеса обетованные. Мадам с арбузными грудями. А губищи-то, на трассе, наверное, стояла! — Это Татьяна все еще передразнивала «дубачку».
— Мы когда на плацу стояли, мне показалось, что это вообще сборная по гандболу или по метанию ядра. Где только таких красоток нашли?
— Такая не только коня на скаку остановит, но и танк через реку перенесет.
— Точно!
Мне стало немного спокойнее. Уже понятно, что мы с Татьяной найдем много общих тем. Любит она поболтать.
Тут Татьяна вспомнила фразу, сказанную на пороге этого «воспитательного заведения»:
— «Это та самая врач?» Мне кажется, эта фраза неслучайна. Ждали тебя здесь. Никто не вызвал у них интереса, кроме тебя. Я так, за компанию рассуждаю. Возможно, «сопроводиловка» пришла на тебя. Доктор, это еще не конец твоей биографии.
За дверью раздался голос:
— Обедать будете?
— А як же, — ответила Татьяна и пошла к «кормушке» принимать обед.
На обед подали щи из щавеля со сметаной, яйцом и даже мясом.
— Макароны по-флотски или гречку с мясом?
— А что, есть выбор?
— Да, — сказала раздававшая. Она также была из зечек.
— Тогда гречку, — решила Татьяна.
После тюрьмы это был шикарный обед.
— Неплохо здесь кормят. Значит, на работе три шкуры сдерут.
Только мы с аппетитом поели, как «кормушка» открылась и та же охранница проорала мою фамилию.
Меня привели в какой-то кабинет. За столом сидел солидный лысеющий мужчина, тоже полковник.
— Начальник санчасти Князев Андрей Константинович.
Я тоже представилась, как положено по уставу: осужденная такая-то.
— Вы врач. Но вы лишены права заниматься медицинской деятельностью. Я пришел взять с вас расписку, что вы не будете здесь заниматься самодеятельностью или давать комментарии к нашим назначениям. Даже оказывать первую помощь или заниматься санпросветработой. Висит человек в петле, и пусть себе висит. Понятно?
Он долго рассказывал, о чем я должна забыть, — обо всем том, чему учили меня мои учителя. Неоказание помощи — это преступление. А здесь преступление — это оказание помощи. Бред какой-то.
Князев подал мне бумагу. Я написала расписку и поставила свою подпись. Дальше просто сидела молча.
— Вы известны под кличкой Доктор. А клички по уставу запрещены. Вы и за кличку ответите. Тяжелая здесь у вас будет жизнь, сразу предупреждаю. Боишься?
— Черту страха я давно переступила. Отбоялась. — Этой фразой мне хотелось бросить вызов полковнику медицины. Чему ты меня учишь, коллега? Я думала обнаружить сочувствие, понимание. Хоть бы для приличия поговорил по-человечески…
