Сократ Янович — одна из ключевых фигур белорусской диаспоры в Польше. Признанный лидер среди писателей Белостотчины моложе Янки Брыля на целых двадцать лет, автор около двух десятков книг прозы — лирических миниатюр, рассказов, новелл, повестей, эссе, опубликованных в Польше и переведенных на английский, немецкий, итальянский и норвежский языки, вошел в литературный процесс в основном как яркий представитель лирической прозы, достижения которой в белорусской литературе связаны прежде всего с именем Янки Брыля.
Попытаемся осмыслить книгу Яновича «Долгая смерть Крынок» (1996) в контексте традиций лирической прозы Янки Брыля, в сопоставлении тематики, способов выявления личности автора и образно-структурных поисков писателей. Логика такого сопоставления подтверждается и многочисленными совпадениями в жизненной и творческой биографии Я. Брыля и С. Яновича. Родные деревни этих писателей находятся совсем близко друг от друга и до 1944 года входили в состав Гродненской области; наиболее важные детали для создания лирических воспоминаний детства этих писателей базируются фактически на одном и том же материале. Один из первых рассказов Яновича назывался «Родная глухомань» — именно так была озаглавлена сначала и повесть Брыля, которая после переименования получила новое название «На Быстрянке». Сам Янович как-то заметил, что в одинокие часы пешего путешествия по Беларуси мечтал оказаться в уютном кресле с книгой «Пригоршня солнечных лучей» Янки Брыля.
Оба писателя часто возвращаются к памяти детства, к западнобелорусской реальности; правда, время, которое они рисуют, имеет интервал почти в поколение — в девятнадцать лет (повести «Сиротский хлеб» Я. Брыля и «Долгая смерть Крынок» С. Яновича, многие их лирические миниатюры). Как давно заметили критики, двух авторов объединяет поэтическое видение мира. И у Яновича, и у Брыля не найдешь описания для описания, не найдешь и предложения, не пронизанного волнением. Эмоционально осмыслить действительность С. Яновичу, как и Я. Брылю, помогает желание постигнуть слияние эстетически впечатлительной человеческой души с живой природой. В картинах и образах, сотворенных творческим воображением, Янович всегда стремится увидеть внутренний смысл происходящего, перекладывая большую нагрузку на подтекст, используя в том числе и гротеск, прием условного письма. Брыль предпочитает несколько иной способ говорения — более рассудительный (что легко объясняется хотя бы и разницей в возрасте), местами остроумный и всегда более ясный.
