— Ну так что у тебя за дело? — спросил Дробышев, когда Наташа вошла в кабинет и тихонько притворила за собой дверь.
— Я… Вы… Я к вам по направлению. Вот. — Наташа полезла в «дипломат», долго рылась там и наконец протянула бумажку.
— Что, опять стажерка?! — взорвался вдруг начальник. — Ну я этой Жданкиной покажу! Сколько раз, твою матрешку, просил не присылать никого, а она опять…
— Я не на стажировку. — Наташа покраснела. — Я на работу.
— Ты? На работу? — Он смерил ее взглядом с ног до головы. — Так ты не студентка?
— Нет. — Наташа обиделась. — Я уже закончила.
Дробышев взял бумажку, пробежал глазами и бросил на стол.
— Угу, значит, прокурор. Ты смотри. Ну и как тебя зовут, прокурор?
— Наташа. Девушка улыбнулась. — Клюева.
— А по батюшке? — Дробышев прищурился, как будто разговаривал с пятилетним ребенком: — Как нашего папку зовут, Наташенька?
— Миша.
— Ми-иша. Как интересно. — Дробышев вдруг перестал улыбаться и покачал головой. — Значит, так, Наташа Клюева, на первый раз прощается, второй раз запрещается. С завтрашнего дня ты у нас не Наташа, а Наталья Михайловна, и на голове у тебя не хвостики и косички, а нормальная прическа, и юбка у нас ниже колен. Ну и, конечно, ты у нас не «ты», а «вы». Все понятно?
— Понятно. — Наташа покраснела. Весь вчерашний вечер и все сегодняшнее утро Наташа с Виктором пытались придумать, что надеть, как причесаться. Волосы были самой большой проблемой. Выбрали вариант, естественно, консервативный. А про прическу Виктор вообще пропел:
— Ну, старуха!
Оказалось, вот такой пассаж.
— Понятно, — повторила Наташа, опуская глаза.
— Вот и хорошо. Пока можешь походить тут, посмотреть, в кабинет свой зайди, я тебя в седьмой, с Гуляевой посажу. Только не говори никому, что ты прокурор, а то меня на смех поднимут, любой воришка бояться перестанет. Все поняла?
— Да, простите.
— Ну и дуй. Меня Дмитрием Семеновичем зовут.
Наташа уже открыла дверь, буркнув что-то неопределенное, не то «очень приятно», не то «большое спасибо», но Дробышев вдруг сказал:
— Да, вот тебе и дело, чтобы без толку не болталась. Покажешь, какой ты на самом деле прокурор…
Она сначала вымыла руки, зачем-то привела в порядок прическу, потом тщательно протерла стол и только затем аккуратно, как будто это какой-то ужасно дорогостоящий фолиант, положила на стол обшарпанную картонную папку, на которой небрежным почерком было выведено: «Дело № 2847. По обвинению Дрыгова В. С.».
Положила и просидела над ним минут десять, не решаясь потянуть за тесемочку, чтобы открыть.
