— Тогда почему название такое?
— А как еще назвать ее? Лига Героев? Так героев тут нету. Лига негодяев в краю негодяев.
Кирсан обдумал сказанное.
— А ты сам что натворил при жизни? — спросил чуть погодя.
Игнат достал из кармана плитку шоколада и зашелестел оберткой.
— Как тебе сказать… Если пользоваться общепринятой терминологией, то я — серийный убийца. Одиннадцать жертв. Но сам я себя таковым не считаю — серий не было. Были отдельные люди, которых проще убить, чем терпеть их существование рядом с собой. Началось с соседа-грузина, по вечерам врубавшего музыку так, что было мне слышно через этаж, а уж как было тем, кто выше, ниже и рядом — страшно подумать. Короче, я решил, что такому эгоисту нет места среди людей. Достал.
Потом был сосед-блатарь, купивший квартиру меломана. Парковался у меня под окном и мешал спать по ночам завыванием сигнализации. Я ему на лобовое стекло кирпич уронил с балкона — думал, человек поймет, что не прав. Не понял. А убийство — это как секс. После первого раза все становится проще. Блатарь весь подъезд стращал братками и расправой за разбитое стекло — тут терпение мое и лопнуло. Не помогли ему братки, короче говоря. Потом один жилец, испугавшись, что в доме люди мрут, уехал, квартиру стал сдавать студентам-арабам. А те попались не то чтоб очень приятные личности. Я одному как-то намекнул, что он тут в гостях и свысока ни на кого смотреть не вправе, не говоря уже гяуром кого-то называть. Он дружкам рассказал. Смеялись. Не восприняли очкастого гяура всерьез. А зря, хотя понять этого никто из них не успел.
Дальше — охранник в супермаркете, принявший меня за вора, и начальник охраны, не посчитавший нужным даже извиняться. Был суд, судивший нечестно, и юрист супермаркета, сделавший меня едва ли не профессиональным вором сникерсов, который якобы умудрился утаить украденное даже при обыске нарядом полиции… Не получил я, словом, компенсации за моральный ущерб — хочешь что-то сделать, сделай сам. Разобрался со всеми троими: начальник, юрист магазинный и судья. Они слуги народа, в конце концов, а я — народ, негоже собаке на хозяина лаять. Под конец дописал в список владельца супермаркета, которому перед смертью детально разъяснил, что клиент всегда прав, даже если приходит к нему домой с топором.
А потом наш дом, из которого начали съезжать люди — шутка ли, пять трупов, дом проклят — присмотрела себе ресторанная компания. Решили, паторочи, замутить на первом этаже ресторацию. Большинство жильцов продало им квартиры, одна чета пенсионеров съезжать отказалась. Начали их прессовать… Я и вступился, тем более что ресторан в жилом доме — беда для жильцов. Грохнул вначале директора, потом второго директора, а потом сообразил, что рубить надо под корень, и отправил к праотцам обоих владельцев. Вот и все.
