— Вот дожди кончатся, и займусь. А ты купи домовому чтонибудь вкусное.
И Света покупала конфеты в шуршащих обертках, мороженое в хрустящих стаканчиках, пастилу и мармелад и все это складывала под печку. Ночью там кто-то шуршал и пищал, но они не заглядывали туда, не хотели разочаровываться и продолжали придумывать истории о строптивом домовом. Однажды Света купила халву, и наутро прекратились дожди, пришла жара, и комната быстро просыхала, наполняясь теплом и светом.
— Вот что он любит! — сказал Сергей. — Тут-то мы его и купим. Наверное, никто раньше не кормил его халвой.
И он начал перекрывать крышу. Опыт у него был со времени работы в стройотряде, материал достал через тестя и, не требуя ни у кого помощи, один пилил, строгал, забивал гвозди. Шифер проваливался в прогнившие, наполненные личинками и коричневой пылью стропила; пришлось заменять их, но потолок не выдерживал тяжести новых балок, прогибался еще больше, пока не треснула матица и неровные концы ее не провисли над полом, обнажив слом извести, по слоям которой можно было исчислять время, как по годовым кольцам.
В этот день они впервые поссорились. Света обвинила его в неумении делать простые вещи, в лени и растяпстве, он тоже не остался в долгу и наговорил кучу глупостей. Она расплакалась, сказала, что жалеет о своем замужестве, что он обманул ее, прикинулся добрым и хорошим, а на самом деле совсем не любит ее и только непонятно, для чего он увел ее из родительского дома, где ее так любили и никогда не оскорбляли.
Они легли спать по разным углам, и впервые никто не шумел ночью, дом спокойно и терпеливо ждал, чем все это кончится.
Кончилось, конечно, перемирием и поцелуями, и на следующую же ночь кирпич провалился в трубу, заклинил ее где-то посредине, и они спасались от тяжелого угарного дыма в сенях.
— Давай уедем отсюда, — заплакала Света. — Этот дом просто выживает нас.
— Еще неизвестно кто кого, — сказал Сергей, — а ты купи побольше халвы.
Халва не помогла. На другую ночь под порывом внезапного ветра распахнулась дверь, петли не выдержали, и дверь с грохотом рухнула на крыльцо. Ветер пронесся по комнате, сорвал одеяло с постели, разбил окно и вырвался наружу.
Сергей долго успокаивал Свету, пытался развеселить ее, шурудя кочергой под печкой, словно изгонял оттуда домового, рассказывал веселые истории из студенческой жизни и при свете фонарика строил смешные гримасы. Света даже не слушала его и утром, уходя на работу, сказала, что будет жить у родителей до тех пор, пока Сергей не приведет дом в порядок или не найдет другую квартиру.
