Теперь следовало встать и уйти. Разговор был окончен. Но Прохватаев сидел. Уйдешь, а он потом возьмет да и выложит козыри. Лучше пусть выкладывает сейчас. Так они сидели и молчали.
- А кто эти люди? - спросил наконец Прохватаев.
- Тишков, - сказал Катайков, - Гогин, приказчик Малокрошечного, и новый школьный учитель - Булатов.
- А что им вдруг приспичило по уезду шататься?
- Природу любят, - сказал Катайков. - Красивыми местами желают полюбоваться. Вот ведь, понимаешь, какая штука…
Он откровенно засмеялся, давая понять, что на нелепый вопрос дает нарочито нелепый ответ.
Опять наступило долгое молчание. Катайков, кажется, веселился от души, а Прохватаев чувствовал себя ужасно. Лучше бы уж тот говорил, угрожал, выкладывал наконец свои козыри. Но заговорить пришлось самому Прохватаеву. Катайков, видимо, мог молчать до самого вечера. Испытывая потребность занять чем-нибудь руки, председатель схватился за бахрому скатерти, которой был покрыт стоящий рядом стол, и начал ее теребить. Он покраснел и опустил голову. Хотя он был здоровенный верзила, с усами и низким басом, но что-то в его лице сейчас было детское или девичье, какая-то робость и стеснительность.
- Слушай, - сказал он, - там у тебя расписочка есть моя… Я тебе обещался вернуть деньги, так я, может, немного задержу.
- Не надо, - бойко ответил Катайков.
- Что - не надо? - удивился Прохватаев. - Задерживать?
- Нет. - Катайков улыбался так ласково и любовно, что Прохватаева даже затрясло. - В субботу ты мне три командировочки принесешь, а я тебе из рук в руки твою расписочку. И никто никому не должен. И водочки выпьем, повеселимся.
- М-да… - неопределенно протянул Прохватаев.
- Часикам к девяти приезжай, - пояснил Катайков, - прямо на хутор. Мы уж там всё приготовим. Будешь доволен.
Прохватаев громко и басовито откашлялся. Теперь, по крайней мере, все было ясно. Постепенно он снова обретал начальственный вид. Робость и стеснительность прошли. Перед Катайковым сидел руководящий товарищ, любимый народом председатель городского Совета.
- Ну ладно, - барственно согласился Прохватаев. - В субботу зайдем к вам с Пружниковым, посмотрим, как вы там веселитесь.
Председатель городского Совета поднялся и снисходительно протянул руку Катайкову. Лояльный советский купец почтительно пожал руку уважаемого руководителя и, низко кланяясь, проводил его до ворот.
- Так я Пружникову передам имена, отчества и фамилии, - сказал Катайков, кланяясь и почтительно улыбаясь.
