- Убить, может быть, и убьет, если прикажут, так ведь не от бесчестности, а от преданности. А преданность, Тимофей Семенович, - благородное чувство.
- Ладно, - сказал Катайков. - С этим, значит, покончено. Золота и долларов у тебя нет. Ну, а Гогина ты мне в долг дашь?
Усики шевелились, ноздри двигались. Малокрошечный даже слюну проглотил от волнения.
- Как это - Гогина в долг?
- Мне надо поехать на север, в неблизкую дорогу. Дело, понимаешь, торговое, секретное, чужого посвящать не хочу, а Гогин свой, да и понять ничего не поймет.
- Это с удовольствием, берите! - Волосики на губе продолжали двигаться. Грызун понимал, что дело еще впереди.
- Ну, значит, договорились. - Катайков встал и протянул Малокрошечному руку. - Ты иди, мне тут заняться надо.
Малокрошечный как-то небрежно, даже до невежливости небрежно, пожал Катайкову руку. Он думал о своем. Он даже не понял, что его гонят, что с ним прощаются.
- И большое дело, Тимофей Семенович? - спросил он.
- Пустяк, - сказал Катайков, - и говорить не стоит.
Глаза Малокрошечного были широко открыты и очень серьезны. Внутренне он весь дрожал. Охотничья страсть сжигала его.
- Какое же маленькое дело, - сказал он, стараясь сделать вид, что улыбается, - ежели тысяча десяток понадобилась да еще доллары? Это дело первой статьи. Вы уж не откажите в любезности, намекните. Я откровенно скажу, хотел бы деньги вложить.
- Тут денег не нужно, - хмуро сказал Кятайков. - Тут валюта нужна.
- И большие ожидаете выгоды?
- Да как сказать… Рубля четыре на рубль наживу. Ну, не повезет, так три.
- И все в валюте?
- В валюте… Ну ты, Ваня, иди, не задерживай. - Катайков опять протянул руку, и Малокрошечный опять ее не заметил.
Серьезное, даже трагическое выражение было у него на лице. Чуть изломанные брови поднялись кверху, еще шире открылись глаза. Казалось, еще минута - и он начнет ломать руки в трагической скорби.
- Три рубля… - сказал он еле слышно таким тоном, каким провинциальный трагик спросил бы: «Убит?»
- Думаю, четыре, - ответил Катайков.
- Тимофей Семенович… - Малокрошечный опять проглотил слюну. - Позвольте и мне участвовать в деле. Так сказать, пай внести.
Катайков покачал головой:
- Пай, брат, денег стоит. И не простых денег. В этом деле червонец не играет.
- Ну, а если б я достал золотишка и долларов?
- Не надо! - Катайков махнул рукой. - Что ты достанешь - пятьсот или тысячу? Тут дела капитальные, не твоего размаха.
- Ну, а если бы я тысячи на три достал бы?
