Они пошли дальше. Ветер расчистил небо от облаков, которые теперь внушительной когортой неслись на восток.
— Скажите, ответьте мне, — нервно спросил Мори. — Вашу любовницу можно назвать загадочной? Случается ли ей внезапно замыкаться в себе, молчать, что бывает даже хуже скандалов? Не кажется ли ее любовь слабеющей, затененной неясными мечтаниями? Приходится ли вам читать в ее глазах раскаяние или невыносимую жалость?
Тогда, словно желая отомстить за такой настойчивый допрос, за разочарование, вызванное в нем Клодом, а также лелея смутное желание продемонстрировать внимательному собеседнику всю полноту своего счастья, Эрбийон образу, нарисованному Мори, штрих за штрихом противопоставил портрет Денизы, так как он его видел.
Он описал изумительную радость, сопутствующую их встречам, ее легкий веселый нрав, ее свежесть, изобретательность, с гордостью рассказал о ее непринужденности и, наконец, о порыве, приносящем ее к нему.
Каждое его слово еще больше вгоняло Мори в тоску.
— Довольно, — пробормотал он. — Все это ни к чему. Вы слишком молоды.
С ними поравнялась машина эскадрильи.
— Господин лейтенант, — обратился к Мори шофер, — в связи с прояснением погоды капитан ожидает вас и лейтенанта Дешана.
— Он у Флоранс, — крикнул Эрбийон.
— Я туда и направлялся, — ответил шофер с понимающей улыбкой.
Тели уже приказал выкатить самолеты обоих пилотов. Заметив Клода, он издалека закричал:
— Вы, Мори, прокатите меня до линии фронта.
Эрбийон в очередной раз им восхитился. Подобно тому, как с вновь прибывшими наблюдателями он всегда летал на линию фронта сам, избегая подвергать своих товарищей опасностям полета с еще неопытными новичками, так и наблюдателей он никогда не доверял новому пилоту до тех пор, пока сам не проверит их мастерство и отвагу. Таким образом все опасности этих первых летных часов, когда ненаметанный глаз слишком поздно замечает смертоносного противника и неприученные руки с трудом управляют самолетом и пулеметами, были его привилегией.
— Обедайте без нас, — продолжал Тели, обращаясь к Жану, — и скажите Дешану, чтобы догонял нас над Дорогой Дам.
— Вы не позволите мне полететь вместе с ним, господин капитан?
— Нет, господин стажер, он числится в экипаже с Живалем. Вы пока не заслуживаете другого пилота, кроме меня.
Все только приступили к еде, когда вошел Дешан в своей меховой куртке.
— Моя тачка барахлит, — раздраженно сказал он. — Будет готова только через полчаса.
Съел он мало и все время ворчал:
