После разговора с Глетчером, не откладывая, О’Рэйли позвонил в «Утренний лес», чтобы подготовить встречу с Джоном Линком. Лечащий врач Джекинс, беседуя с Лайоном по телефону, деликатно осведомился о характере предстоящего разговора.
– В общем, я хотел бы поговорить о некоторых аспектах совершенного преступления, – сказал Лайон. – Доктор, мой шеф мне о вас сказал много лестного. Так что о подробностях разговора, если хотите, расскажу вам после беседы с Линком. Не возражаете?
– Будьте осторожны, – проговорил Джекинс после паузы. – Запрещать вам затрагивать эту тему я считаю себя не вправе: очевидно, все очень серьезно, раз вы к нам снова едете. Но об осторожности предупреждаю самым настоятельным образом. И если разговор примет нежелательный оборот, просто поднимите руку. Я попрошу санитара незаметно сопровождать вас, он поможет…
– Послушайте, – произнес Лайон озадаченно. – Из материалов дела и из личных впечатлений шефа я сделал вывод, что для Джона Линка никакие проявления буйства не характерны…
– Не характерны – не значит невозможны, – мягко сказал Джекинс. – Приезжайте, я предупрежу Джона.
Никаких инцидентов во время часовой встречи не произошло. О’Рэйли, готовый после разговора с Джекинсом к любым неожиданным поворотам, повел разговор в крайне мягких и дружелюбных тонах. И чем-то, видно, расположил к себе Линка, потому что той настороженности, о которой говорил Потемкин, в поведении больного не было. Напротив, он беседовал с Лайоном как со старым знакомым, который наведался к нему в гости.
И о том, что произошло дома у Хэйли Маррона чуть больше года назад, вспоминал безо всякого надрыва и видимого затруднения, как если бы речь шла о заурядной ссоре после студенческой пирушки. Ну, кто-то что-то не то сказал, другой неадекватно отреагировал.
О’Рэйли слушал и диву давался, как по-разному можно интерпретировать решительно все, что происходит в жизни. Легко представить себе, как реагировали на случившееся люди, близкие Маррону, тут наверняка употреблялись слова «убийство», «злодеяние», «трагедия» – да мало ли какие слова можно в этом случае употребить! Человека не стало!
А тут сидит на садовой скамейке перед Лайоном худощавый человек с приятным лицом – не слишком выразительным и запоминающимся, но не всем же быть писаными красавцами! И рассказывает о том же самом убийстве – неторопливо, спокойно, даже с мелкими незначительными подробностями.
– У Хэйли вообще был дурной вкус, – говорил Линк. – Я бы даже сказал – полное отсутствие вкуса. Страсть к галстукам желтого цвета – ну, как это можно еще объяснить? Или к позапрошлогодней моде. Пиджаки приталенные… И таков он был во всем. Он считал, что обладает своим уникальным стилем, и, что самое главное, были люди, которые его в этом заблуждении поддерживали.
