Подсела к Ивану женщина. Городская. Беленькая, губки пухлые. Спросила вежливо:
— У вас здесь свободно?
— Садись! — махнул Иван.
— Торговали?
— Торговал…
— Как вам у нас понравилось?
— А не дай бог хуже!
— Это почему же?
— А шумно. И дымом воняет. Травы нет.
Разговорились, познакомились. Нужна была Ивану компания, друг был нужен.
— Слушай, — сказал Иван. — Я тебя не обижу, а? Не обижайся, если что не так. Я по-простому, не побрезгуй или не подумай чего худого, выпей со мной! Маленько, а? Пригубь хотя бы, ну!
Она не отказалась. И так это порадовало Ивана, так растрогало…
«Эх, ядрена Феня! Не в деньгах счастье, деньги — тьфу! Вот что такое деньги! А человек!»
И дал ей в долг. Она попросила, и он дал.
Иван и сейчас все еще не верил в обман. Сколько времени прошло, а Ивану все казалось, что произошло какое-то недоразумение: может быть, он и сам забыл что-нибудь. А почему нет? Не могла обмануть такая женщина! И зачем ей?
Ивана вызвали в коридор. Подошел швейцар и сказал Ивану, что его там ждут.
— Кто? — обрадованно и удивленно воскликнул Иван.
— Не знаю, — сказал швейцар. — Просили, чтоб вышли.
— Так пусть сюда идет! Кто там?
В коридоре стоял незнакомый Ивану чернявый мужчина, волосы густые, вьющиеся, копной спадают на лоб, почти закрывая глаза. В прорези расстегнутого ворота рубахи тоже шевелюра. Он стоял, сердито наклонив голову.
— Ты меня звал? — спросил Иван.
— В чем дело? Объясни, пожалуйста, как это называется? — раздраженно воскликнул незнакомец.
— Что?
— Ты спаиваешь мою жену! Ты зазвал ее сюда!
— Кто, я?
— Я этого оставить не могу. Что будем делать, выяснять отношения или договоримся по-хорошему? Ты меня оскорбил!
— Обиделся? Ах ты, кудрявая головка!..
«По дурости всё, по пьянке, — думал сейчас Иван. — А ведь Наташка тогда правильно мне говорила: не вози: ни овец, ни денег! Мать честная…»
Но ни обиды, ни злости не испытывал сейчас Иван.
«А есть хорошие люди, — думал Иван. — Хороших, конечно, больше. Встречались мне чаще».
Иван пригнулся, заглянул в щель между бревен. Сразу за амбаром рос малинник, и по освещению листьев Иван понял, что ночь кончается, светает.
В доме напротив амбара проснулись, по крыльцу загрохотали сапоги. Куда-то поехали на телеге. Но за Иваном не приходили.
«Что ж, так и буду тут неделю сидеть связанный? Уж что-нибудь одно. А наверное, мне отсюда теперь не выйти, — впервые подумал Иван. — Горько ему стало, обидно. — Прав был батька. Неслух я».
И вдруг Иван услышал знакомый голос. Иван даже подскочил. «Она! Как же я не подумал, что она может прийти. Наташка!»
