– Так и передай Поручику, – закончил Петер. – Ты ведь ментовской прихвостень? Так вот, пускай Поручик знает.
– Что вы, я не прихвостень, – засуетился Конрад. – Я тоже… логоцентрист. Стихийный. Я ненавижу постмодернизм и люблю ценности, смыслы и идеалы.
– Пиздúшь, – сказали ему организованные логоцентристы, кажется, даже не Петер. – Мы тебе поверим, когда ты слова докажешь делом.
– Дайте срок, – взмолился Конрад. – Я демобилизовался недавно...
– А вот это ты зря, солдатик. Запомни хорошенько… – логоцентристы взялись за руки и дважды хороводом прошлись вокруг Конрада – сперва посолонь, затем насупротив, после чего хором пропели на истошных нотах: – …ДЕМБЕЛЯ НЕ БУДЕТ!!!
Конрад был вынужден опуститься на корточки рядом с новыми знакомцами и слушать их лающие реплики о том, кто кого отмудохал и сколько самогону вылакал.
На корточках сидеть было неудобно. Конрад перекатился на пятую точку, рискуя застудить седалищный нерв и вконец лишиться голоса, но дотошно внимал всем излияниям логоцентристов – бесценному оперативному материалу.
Когда этот материал переполнил его с головой, он воспользовался случившейся паузой и ввернул своё заветное:
– Ребята, а вы что-нибудь слышали о Землеме…?
Сразу чья-то тяжёлая длань наглухо запечатала ему уста.
– Есть имена – и даже погоняла, которые всуе не произносят, – назидательно сказал Петер.
– А про сестру моей хозяйки вы ничего не знаете? – прошамкал Конрад, когда печать с его уст спáла.
– Правильная женщина была, – сказали логоцентристы. – Скорбим. Но если герр Поручик пел какие-то песни про поимку убивца, то это песни без слов. Настоящий убийца не вычислен, не пойман и, небось, стебётся сейчас где-нибудь над вами, лопухами.
– А его имя тоже нельзя назвать всуе?
– Ты переоцениваешь нашу осведомлённость. Кто был этот урод, мы не знаем. Но и Поручик знает не больше нашего. У него план по раскрываемости, вот он и гоношится.
– А вы хорошо были знакомы с этой женщиной?
– А вот узнаешь Анну получше – и поймёшь, какова была та. Близняшки, ёптыть. Ну разве что Алиса посоциальней была, поконтактней. Нас не гнушалась и уму-разуму наставляла. Царство ей Небесное. За неё сейчас и вздрогнем… До дна пей, гнида!
Конрад, давясь и кашляя, заглотнул мерзкую жидкость, обжёг дырявый пищевод и скорчился, прикрыв руками разбереженную язву.
– Так уж и быть, вот тебе кефирчик, – сказали неформалы. Откуда кефир? В сельпо, как мог убедиться Конрад, всегда шаром покати. Ну ладно – дарёному коню в зубы не смотрят.
