Хотя копам все равно Анну не остановить. Если они войдут в дом, мертвых только прибавится. А может, она и вовсе им не покажется. И вообще, Анна – моя. Ее образ сам собой вырастает у меня в мозгу и с мгновение маячит там, бледный и сочащийся красным. Но поврежденный мозг не в силах удержать его.
Бросаю взгляд на Томаса, он по-прежнему нервно курит.
– Спасибо, что вытащил меня, – говорю я, и он кивает.
– Я не хотел, – говорит. – В смысле хотел, но вид лежащего кучей Майка энтузиазма отнюдь не прибавлял. – Он глубоко затягивается. – Господи. Поверить не могу, что он мертв. Не могу поверить, что она его убила.
– Почему? Ты же верил в нее.
– Знаю, но я никогда по-настоящему ее не видел. Никто не видит Анну. Потому что если ты видишь Анну…
– …то уже никому не успеешь об этом рассказать, – заканчиваю я угрюмо.
Поднимаю глаза на звук шагов по неровным половицам. Входит какой-то старик, ну вроде бы старик, с заплетенной в косицу сивой бородой. Одет в изрядно выношенную футболку с «Грэйтфул дэд»[19] и кожаную жилетку. На руках по всей длине странные татуировки – ни одной не узнаю.
– Ты чертовски везучий парень. Должен сказать, от профессионального убийцы призраков я ожидал большего.
Ловлю брошенный им пузырь со льдом для моей головы. Лицо, похожее на печеное яблоко, расплывается в улыбке, глаза в очках в проволочной оправе смотрят внимательно.
– Это вы дали наводку Ромашке. – Я понимаю это мгновенно. – А я-то думал это старина Томас.
В ответ он лишь улыбается. Но этого достаточно.
Томас откашливается.
– Это мой дедушка, Морвран «Скворец» Сабин.
Приходится рассмеяться.
– Почему вы, готы, всегда берете себе такие причудливые имена?
– Сильное высказывание со стороны того, кто расхаживает под именем Тезей Кассио.
Язвительный старый хрен нравится мне сразу, и голос у него как из черно-белого спагетти-вестерна[20]. Тот факт, что он знает, кто я такой, меня не обескураживает. Честно говоря, я почти испытываю облегчение. Приятно наткнуться на еще одного представителя этого странного подполья, где люди знают мою работу, знают мою репутацию и репутацию моего отца. По жизни я вовсе не супергерой. Мне нужно, чтобы мне указывали верное направление. Нужны люди, знающие, кто я на самом деле. Только не слишком много. Не понимаю, почему Томас не рассказал мне все это, когда нашел меня возле кладбища. Приспичило ему поиграть в загадочность.
– Как твоя голова? – спрашивает Томас.
– Разве ты не можешь определить, телепат?
