|
| By the end of three days he was trained to leave his desk, walk to the file, take out and light a cigar, without knowing that he was doing it. | Но дня через три он уже машинально вставал из-за стола, шел к ящику, вынимал сигарету и закуривал ее, даже не замечая, что он делает. |
| This morning it was revealed to him that it had been too easy to open the file. | В это утро его вдруг осенило, что ящик слишком легко открывается. |
| Lock it, that was the thing! | Запереть его - вот это дело! |
| Inspired, he rushed out and locked up his cigars, his cigarettes, and even his box of safety matches; and the key to the file drawer he hid in his desk. | Он вдохновенно бросился к картотеке и запер в ящик все - сигары, сигареты, даже коробку спичек, а ключ спрятал в свой письменный стол. |
| But the crusading passion of it made him so tobacco-hungry that he immediately recovered the key, walked with forbidding dignity to the file, took out a cigar and a match-"but only one match; if ole cigar goes out, it'll by golly have to stay out!" | Но от этих героических подвигов ему так захотелось курить, что он немедленно вынул ключ, суровым и решительным шагом пошел в регистратуру и достал сигару, спичку -"одну-единственную спичку: если потухнет эта чертова сигара - пусть!". |
| Later, when the cigar did go out, he took one more match from the file, and when a buyer and a seller came in for a conference at eleven-thirty, naturally he had to offer them cigars. | Когда сигара и вправду потухла, он вынул из ящика еще одну спичку, но в одиннадцать тридцать к нему пришли на совещание покупатель и домовладелец, и тут, разумеется, пришлось предложить им сигары. |
| His conscience protested, | Совесть его взбунтовалась: |
| "Why, you're smoking with them!" but he bullied it, | "А ты-то зачем с ними закуриваешь?" - но Бэббит ее оборвал: |
| "Oh, shut up! | "Не твое дело! |
| I'm busy now. | Я занят! |
| Of course by-and-by-" There was no by-and-by, yet his belief that he had crushed the unclean habit made him feel noble and very happy. | Отучусь постепенно!" Конечно, он не отучился, но от одного сознания, что он борется с этой скверной привычкой, его охватывало блаженное и возвышенное чувство. |
| When he called up Paul Riesling he was, in his moral splendor, unusually eager. | С таким ощущением своего душевного величия он бодрым и необычайно приподнятым тоном заговорил по телефону с Полем Рислингом. |
| He was fonder of Paul Riesling than of any one on earth except himself and his daughter Tinka. |
