|
| The walls were gray, the woodwork white, the rug a serene blue; and very much like mahogany was the furniture-the bureau with its great clear mirror, Mrs. Babbitt's dressing-table with toilet-articles of almost solid silver, the plain twin beds, between them a small table holding a standard electric bedside lamp, a glass for water, and a standard bedside book with colored illustrations-what particular book it was cannot be ascertained, since no one had ever opened it. | Серые стены с белыми окнами и дверями, ковер спокойного голубоватого оттенка, вся мебель -под красное дерево, шкаф с огромным шлифованным зеркалом, туалет миссис Бэббит со всякими принадлежностями чуть ли не из чистого серебра, гладкие одинаковые кровати, между ними - ночной столик со стандартной ночной лампочкой, стаканом для воды и стандартной книжкой для чтения на ночь с множеством цветных иллюстраций - какая это была книга, сказать трудно, так как никто никогда ее не открывал. |
| The mattresses were firm but not hard, triumphant modern mattresses which had cost a great deal of money; the hot-water radiator was of exactly the proper scientific surface for the cubic contents of the room. | Матрацы были упругие, но не жесткие, отличные матрацы новейшего фасона, и притом очень дорогие; радиаторы центрального отопления были точно рассчитаны по кубатуре спальни. |
| The windows were large and easily opened, with the best catches and cords, and Holland roller-shades guaranteed not to crack. | Широкие окна легко открывались, запоры и шнуры на них были наилучшего качества, а полотняные шторы не пропускали света. |
| It was a masterpiece among bedrooms, right out of Cheerful Modern Houses for Medium Incomes. | Это была образцовая спальня, прямо из каталога "Новейший уютный дом для семьи со средним достатком". |
| Only it had nothing to do with the Babbitts, nor with any one else. | Но спальня эта существовала безотносительно к Бэббитам и вообще к кому бы то ни было. |
| If people had ever lived and loved here, read thrillers at midnight and lain in beautiful indolence on a Sunday morning, there were no signs of it. | И если люди в ней жили и любили, читали на ночь увлекательные романы или блаженно бездельничали утром по воскресеньям, то на комнате это никак не отразилось. |
