Столица встретила Ильина с Копыловым вокзальной сутолокой, узкоглазыми, горбоносыми, бородатыми лицами гастарбайтеров и ледяной моросью дождя. На перроне сновали носильщики, гремя раздолбанными тележками, а на них зорко посматривали разномастные кавказцы, крутя на пальце ключи от автомобилей, периодически колоритно покрикивая: «Такси, такси недорого». Пикет полиции, прохаживающийся вдоль состава, повелительно взирал на весь этот извозчицкий базар, надменно принимая приветственные кивки в свой адрес.
— Ну, здравствуй, «не резиновая»! — купеческим басом прогудел Копылов и усмехнулся.
— Леха, ты когда-нибудь закончишь паясничать? — поинтересовался Ильин. — Не ровен час нарвешься на рьяного патриота, будет тебе на орехи.
— Оглянись, Михалыч, — Алексей обвел рукой толпу, — где ты здесь патриотов углядел? Салям алейкум. — Он прижал руку к груди и с ухмылкой поклонился проходящей кучке людей из Средней Азии. Те бросили на него недоуменные взгляды. — Если у этих «москвичей» спросить: «Как пройти на Красную площадь?», — половина тебя просто не поймет, потому как по-русски ни бум-бум, а другая половина скажет: «Я не местный». В лучшем случае укажут тебе на ближайшую палатку с шаурмой.
— И давно ли ты записался в националисты? — с нескрываемым раздражением спросил Ильин.
— Кто? Я? — Копылов удивленно повел бровью. — Михалыч, ты чего? Какой национализм? Просто тут на один квадратный метр такая концентрация приезжих, что невольно думаешь, а в Москву ли ты попал? Может, случайно поездом ошибся, и это вовсе не столица России, а например, Самарканд или Грозный. Национализм. — Он презрительно фыркнул, будто само это слово вызывало стойкое отвращение.
— Тогда чего куражишься? — не понимая поведения сослуживца, спросил Андрей.
— Как сказала бы Светка, это способ психологической защиты, — деловито заявил Алексей.
— Ну, ну, — улыбнулся в ответ Ильин, — Однако почему нас никто не встречает? Иван Митрофанович говорил, что нас сопроводят.
— Багаж отвезти? — послышался за спиной Андрея сиплый прокуренный голос.
Ильин обернулся. Перед ним стоял изрядно помятый человечек в засаленной оранжевой жилетке и густо дышал перегаром. Андрей сморщился и отрицательно покачал головой.
— Национализм говоришь? — подначил Ильина Копылов, заметив брезгливое выражение лица своего начальника.
— С детства ненавижу запах сивушного перегара, — буркнул Ильин и уставился куда-то вдаль. — Похоже, за нами. — Он указал на возвышающуюся над людскими головами табличку с надписью «А. М. Ильин». — Пошли. — Андрей дернул за рукав лейтенанта, и они влились в галдящий живой поток.
