— Хорошо б, если кража. Там ограбление мокрое. Ломбард брали, наследили маленько.
— Вон как. И сколько до звонка оставалось?
— Трешка.
— Дурак ты. Олень. Трешка — как на парашу присесть. А если не выгорит дело, тебе за рывок еще пятеру впаяют. А злые будут, так и отягчаловку нахлобучат. Устанешь радоваться.
— А тебе не впаяют?
— Ты со мной не равняй. У меня масть особая. У меня по этой весне такой «подснежник» всплыл, что к тому, что было, еще червонец как минимум приходил. Хорошо, у меня близкие везде. Заранее дали знать. Кинули маляву, так, мол, и так, Сытый, напачкал ты с этим жмуриком сильно неаккуратно. Жди новостей. Подумал я, посчитал, да и решился. Чем остаток жизни зону топтать, вольным воздухом подышу напоследок. Хоть полдня, да мои. Смотрящий у меня тоже в корешах был, да вот ты еще подвернулся. Прямо в цвет угадал. Братаны у тебя из местных. Где они, эти братаны твои? Смотри, парень. Мне на уши приседать, это и обломиться недолго. Так фуфел начищу — до самых праздников не забудешь.
— Да кто приседает, Сытый? Гадом буду! Кореш это мой, самый верный. Все в елочку, как обещал, сделает. Даже не сомневайся.
— Смотри.
«Пожалуй, там наверху все-таки комната или келья, — думал Харитон, стоя на лестнице и слушая этот содержательный разговор. — Не берлога. Навряд ли эти ребята из местных. Столетний давности подкоп в лесных дебрях они, скорее всего, просто бы не нашли. А избушка — ориентир заметный. Похоже, тот, кто должен встретить парней на воле, уже бывал здесь и решил, что для конспиративных встреч местечко вполне подходящее».
Тем временем в разговоре наверху возникла продолжительная пауза. Потом Харитон услышал, что говорят уже трое. Шумные взаимные приветствия сменились приглушенным, «полулегальным» бормотанием, а минут через десять наверху воцарилась нерушимая тишина.
Харитон подождал еще некоторое время, чтобы гости лесной избушки отошли подальше и не могли слышать шума. Потом взял монтировку и возобновил свои атаки на закрытую дверцу люка.
Поняв, что вверх ее не открыть, он хотел сбить петли и попытаться отогнуть ее вниз, внутрь погреба.
Сделать это оказалось не так-то просто.
Почти час молотил он монтировкой по толстенным железным изразцам, на которых крепилась дверь. Старинные литые петли надежно и добросовестно были закреплены огромными болтами. Чтобы сорвать их, Харитону понадобились и смекалка, и немалые физические усилия.
Тем больше было его разочарование, когда он увидел, что все это ни к чему не привело. Куски искореженного железа валялись на полу погреба, а массивная крышка по-прежнему оставалась на месте.
