Я спустилась вниз, крикнув ему, что он должен быть готов через пять минут. Приготовила себе крепкий кофе. Финн дожевывал последнюю ложку мюсли.
– Он никогда не научится, – своевременно напомнил мне мой благоверный. – Ладно. Убегаю. – Он формально чмокнул меня в лоб.
В тот раз, на Рождество, Финн вернулся через час. Я все еще лежала, свернувшись калачиком, на диване с Джорджем и его одеялом «Бэби».
– Можно к вам? – Финн присел к нам, и я дала ему половину одеяла. Он лег и обнял меня; его рука покраснела от холода. – Прости, – сказал он, подвигаясь ближе; наши головы соприкоснулись. – Я наивно думал, что все пройдет хорошо и не будет никакой проблемы. Увы, все, к чему прикасается моя мать, обычно оборачивается катастрофой.
– Ты заслуживаешь лучшего, чем твоя мама.
– Прости, – передразнил его Джордж.
– Как ты думаешь, у моей матери есть хоть что-то хорошее? – спросил Финн.
– Должно быть, ведь она произвела на свет тебя.
Его рука обняла меня еще крепче.
Мы пытались залатать прорехи в наших отношениях, но ему ужасно не нравилось мое отношение к этой беременности. Он сетовал, что из-за меня не может выражать свой восторг. А мне не нравилось, что он не хотел отнестись серьезно к моим страхам и заботам, считал, что это пустяки. И я обнаружила, что Финн никогда толком не понимал, как трудно мне было растить Джорджа. Между нами пролегала широкая пропасть, и мы не могли встретиться где-нибудь на середине.
Наш сынуля сбежал по лестнице без галстука, без сумки для физкультуры и без носков. Рубашка не была заправлена в штанишки.
– Вернись к себе, Джордж. ЖИВО! Оденься как следует, – приказал Финн.
– Не кричи на него. – Я взяла Джорджа за руку.
Финн раздраженно захлопнул портфель.
– Синдром дефицита внимания не может вечно оправдывать его разгильдяйство. Мальчишке почти семь лет.
– Семь? – Я засмеялась, клокоча от возмущения. Какой же Финн бестолковый или упрямый! Я сказала ему, что сын Эммы, Нэт, работающий в газовой компании, до сих пор не может без матери по утрам ни проснуться, ни выйти из дома, а ведь ему восемнадцать. «Я так устала, – писала мне Эмма. – Нэт сидел вчера допоздна в Интернете, переписывался с девушкой и не погладил рубашку, в которой пойдет на работу в понедельник, – и все повторял: «Сейчас, ма, сейчас, еще минутку». Я не могла лечь спать, боялась, что он оставит утюг включенным… и мы сгорим ночью… а утром он не мог встать, так что мне пришлось вылить на него кружку ледяной воды
