– Ах, вашими бы устами!.. По дороге сюда, в машине, мы с Дикки читали о приметах старости. Мои морщины протянулись от уголков глаз почти до ушей, а взгляни на эти мешки! Я серьезно подумываю о пластической операции. Может, даже скорректирую себе и форму груди. – В подтверждение своих слов она приподняла ладонями свою грудь повыше.
Финн протянул ей бокал шампанского.
– Ма, пожалуйста, старей с достоинством.
– Ничего страшного, если я чуточку подтяну кожу на лице.
– Гвен, почему бы вам не подтянуть и винтики в голове, раз уж вы собираетесь это сделать? – почти беззвучно проговорил папа, подняв бокал и вежливо ей кивая.
На улице раздался автомобильный гудок.
В дом вошла бабушка, волоча тонкие ножки, хрупкие, как у паука. Гвен в панике взглянула на сына.
– Я не знала, что она приедет.
– Очень печально, если мы не можем даже на Рождество провести пару часов в одной комнате, – ответил он ей. Когда-то, еще в Кембридже, он с горечью посетовал, что у него нет нормальной семьи и что это просто группа людей без каких-либо прочных связей. Я тогда посочувствовала ему и нежно сжала его руку.
– Почему тут этот нелепый человек? – Бабушка спросила это шепотом, но все услышали. Я чмокнула ее в напудренную щеку. Седые волосы бабушки были безукоризненно причесаны, над ушами вились короткие пряди. На ней был элегантный темно-синий костюм. Бабушка всегда носила голубое и синее. Ее покойный супруг, Бобби, работал на круизном судне.
– Ты ходил в церковь? – спросила она у Дикки, махнув палкой.
– Я бываю в церкви один раз в году, на Рождество, просто на всякий случай. – Он выпятил грудь как ворона.
– Как работа? – поинтересовался у него мой отец.
– Забавно, что ты спросил об этом, Фил. – Я не смела взглянуть на папу, зная, что мы с ним не удержимся и будем смеяться. – Я тут встретил в Лондоне супругов, которые просят меня придумать новый дизайн для их кухни, знаешь, настоящие городские мажоры. – У Дикки были проблемы с передним зубом, который качался и мешал говорить. – Сегодня я им посоветовал остановить выбор на гладких мраморных поверхностях и однотонной мебели. Тогда точно будет минималистский стиль.
– Voilà! Это и ежу понятно, – фыркнула я.
– Absolument, – с серьезным видом согласился папа.
Финн коснулся моего плеча, демонстрируя солидарность, вручил бабушке бокал бренди с имбирем и отвел ее к высокому, удобному креслу, повернутому к телевизору с большим плоским экраном.
– Следующим шагом было… – продолжал Дикки.
