– Почему ты оранжевый? – перебила его бабушка. – Ты где был? На Ибице?
Я с трудом сдерживала смех. У Дикки действительно была заметна вокруг глаз более светлая кожа – от солнцезащитных очков.
Потом приехал Эд с новой подружкой.
– Бабушка, это Зое.
Она окинула их пристальным взглядом.
– Ты поздно приехал. Почему задержался? Долго сексом занимались, да?
– Бабушка! – воскликнули мы в один голос.
Мой папа засмеялся. Ему нравилась бабушка. Она полезла в свою сумочку и вытащила старый серебряный портсигар.
– Мне нужно покурить.
Тут мы снова наполнили бокалы и подали чаши с орехами и чипсами. Финн смеялся, услышав про новую работу Эда – голос за кадром в рекламе стирального порошка. Эд все-таки стал актером и сыграл ряд эпизодических ролей в мыльных операх и драмах на больничную тему, но еще не сделал себе имя.
– Когда ты найдешь себе приличную работу? – часто спрашивала его Гвен.
Я отнесла бабушке соленых орешков, изо всех сил стараясь не вдыхать сигаретный дым. Но она потянула меня за руку и заставила сесть рядом с ней на диван.
– Где мой любимый правнук?
– Наверху. Он устал. Не спал всю ночь.
– Хорошо. Я привезла тебе кое-что. – Неужели бабушка купила мне в этом году подарок? Наверно, что-то винтажное. Бусы или браслет? Дрожащей рукой она протянула мне газетную вырезку. – Я подумала, что это может быть интересно. Эксперты говорят, что СДВГ не существует.
* * *
Ланч наконец завершился, и мы все посмотрели поздравление королевы. Я услышала, как наш сын прыжками спускался по лестнице. Он никогда не ходил; он бегал. Потом он спрыгнул на пол. Вернее, грохнулся. Джордж никогда не прыгал, он грохался.
Гвен подставила ему щеку, и я видела, как потом она вытерлась. Вот так и я вытиралась когда-то, да еще сказав «фу!», когда меня целовали папа или мама. Это ее первый внук, а она с трудом заставляла себя взглянуть на него. Бабушка похлопала по креслу рядом с собой. Джордж игнорировал этот сигнал и начал рассказывать всем с подробностями о школьной рождественской постановке. Я видела скучающие лица. Это все равно что рассказывать длиннющую шутку, а потом огорчаться, что ее никто не оценил.
– Браво! – милостиво сказала бабушка.
– Вау, глядите! Сколько подарков! Это все мне? – Он бросился к ним, готовый их распотрошить.
Мы решили, что самое время их открыть, и стали с энтузиазмом срывать оберточную бумагу.
– Спасибо за чек, ма, – сказал Финн.
Гвен впервые застеснялась.
– Я понимаю, деньги слишком прозаично, но…
