Резко сворачиваю с шоссе, петляю между эвкалиптами и останавливаюсь на лужайке. Судья, тайм-аут! Нужна передышка. Темп не по силам, защита разладилась. Соперник разыгрался. Словом, тайм-аут.
Открываю дверцу. Под ногами мягкая неподвижная земля. С распаренных эвкалиптов низвергается горьковато-терпкая духота.
Вспоминаю про ягненка. Вытаскиваю его из машины. Он кое-как обретает устойчивость, стоит, чуть заметно пошатываясь...
Дар судьбы, сделанный то ли по рассеянности, то ли в виде запоздалой компенсации. А я даже не знаю, где ее искать, в каком издательстве она работает. Зато не пострадала цельность истинного горца.
Какая цельность?! Какой, к шутам, горец!.. Ошиблась Таня. Геологический парадокс: налицо все признаки месторождения, а ископаемых нет. Рой, бури хоть вдоль, хоть поперек. Найти можно только то, что существует. Чего нет в природе, того не найдешь. Грустная аксиома, когда она касается тебя. Остается делать вид, что на твоем участке ведутся секретные работы, что сейф заперт потому, что в нем кое- что хранится... Атрибуты преуспевания — это пожалуйста. Рожа, шмотки, беспечно потраченная в ресторане сотня-другая... Весной у телестудии я столкнулся с Темо Джакели: небритый, штаны мешком, засаленный воротничок зябко поднят, остатки волос ветерок треплет, но в глазах тот же свет, что в молодости. Обнялись — от него дух кислый, бездомный, похмельный. А на мне брюки вельветовые ирландские, куртка австрийская в тон, щеки французской водой благоухают. И в руке «кейс». Тьфу!..
В пятьдесят лет поздно менять привычки. А для их оплаты придется-таки переквалифицироваться в виноделы, спокойствия ради начертав на груди: «Мое только то, что перельется через край!..» Так-то, старик. От этого и тягостные сны вроде квартиры с бродячими собаками и замызганным мотороллером в коридоре... Как изрек мой тесть, придерживая рукой шляпу и недовольно щурясь на штормовое море: «Человеку не дано быть морем. Ему не дано быть даже волной. Но стань хотя бы пловцом, черт тебя побери!»
Мощные стволы эвкалиптов. Без коры, в светлых разводах. Сквозь плотную листву пробивается солнце.
Ветер доносит крики чаек. Ягненок вошел во вкус — щиплет траву.
Вокруг сильная, сочная жизнь, а я качусь по ней, как перекати- поле. Перышко, выдутое из курятника.
И вдруг вспомнил — не памятью, не головой, а кровью вспомнил сына... Вспомнил радость, когда прыгает ко мне из лодки и смеется под водой, в колышущейся голубизне. Выныривает — ладненький, крепкий, весь в серебряных пузырьках, с прилипшими волосами — и захлебывается от восторга и счастья!..
