— И душевой можно было бы в любой момент воспользоваться,— добавила Додо.
Это ж надо, как согласно запели вдвоем! Обозлилась я не на шутку, хотела им все выложить, но тут Джано перегнулся через стал и щелкнул выключателем. Стало темно, а он уселся на место и говорит:
— Ну вот, теперь все довольны. Этого вы хотите?
Я говорю:
— Ладно, не дури. Включи свет.
А он:
— Зачем, Поля? Посидим так. Можешь свечку принести или лучину. У вас, наверное, лучину жгли...
А Нодар ему с вызовом:
— А что? Совсем неплохо. Глянь, оказывается, светлячки появились, а я и не видел. А звезды-то, ух, ты-ы! Ты нас тьмой не стращай, Джано. Привык по проспекту под фонарями...
— Я не стращаю, мой дорогой. Старую деревню я не меньше вашего люблю. Из Гагры куда забрался, только бы порыбачить, как в детстве. Но нет той деревни. Все! Кончилась! Нравится или нет, жизнь дальше катится. А братец уперся и назад глядит. И ведь бульдозером не сдвинешь. Силушки слишком много, вот и слушает вполуха.
— Благодари бога, что он свою силушку против тебя не применяет,— рассмеялся Нодар.
— Пусть попробует.
Я подошла к выключателю, свет включила. Все зажмурились, руками заслонились.
Григол с усилием нацелился на кувшин, налил себе вина.
— Прошу прощения, друзья... Мы в доме Большого Георгия, и прошу этого не забывать.— Все сразу притихли и приосанились.—Негоже ученикам видеть учителя пьяным. Оставайтесь, вкушайте хлеб- соль этого дома, спорьте, ищите истину, только без меня. Но перед уходом вот мое слово.— Григол посмотрел на Доментия, на этот раз пронзительный взгляд его единственного глаза был смягчен лаской.— Мы тут и пошумели, и повздорили, и поговорили, а голос вот этого человека почти не слышали. Такой уж он у нас... Джано, алаверды к тебе! — Григол перевел взгляд на Джано; теперь его движения были не так быстры, как в начале застолья.— Не думай, что тут хмель и вино. Как старшему брату хочу тебе сказать, мы любим Доментия. Многие его считают чудаком, а я вам скажу, как это чудачество называется^— золотое сердце!
— Трудно с таким сердцем,— покачал головой Джано.
— Согласен! — резко кивнул Григол.— Согласен. Но что стало бы с нами без таких людей? Дай я тебя поцелую, сынок! — Он обнял Доментия, потом озорно подмигнул.— Помни, парень, каждую ночь помни — ты честь нации защищаешь! — и на меня, смеясь, оглянулся. Черт старый! Никак не уймется...
Я вошла в дом. Свекровь услыхала мои шаги, позвала, попросила вскипятить воду, посуду, дескать, помою, хоть чем-нибудь помогу.
