С каждым словом голос лорда всё повышался и повышался.
— Милый это называется содержанка, — даже испуг не мог победить природного ехидства Альэдеры.
Разозлённый ещё больше дракон подлетел к ней, навис над креслом и прорычал, почти касаясь её губ:
— Послушай, чего ты от меня хочешь? Я с ума по тебе схожу. Ты довольна! Стоит мне тебя увидеть, как я обо всём на свете забываю. Я не могу предложить тебе замужество, у нас просто нет такого понятия, но ближайшие восемь лет я буду здесь, потом, если ты захочешь, я заберу тебя с собой. Я предлагая тебе, быть моей. Просто МОЕЙ! И называй это как хочешь! — его ладони удерживали её лицо, а испытывающий немигающий взгляд, в котором по-прежнему горело пламя, прожигал до самой глубины души.
— Поклянись мне!
— Да сколько угодно! Чем? — зло бросил он прямо ей в лицо.
— На крови!
— Да, пожалуйста!
Одним движением дракон отстранился, резко поднял эльфийку вслед за собой, вытянул перед ней левую руку, разрывая на ней рукав, и разрезал кожу на запястье длинным острым, как клинок, когтём, в который превратился правый указательный палец. Альэдера заворожено смотрела, как тёмно-бардовая, с фиолетовым отливом кровь дракона багровыми каплями выступает на его коже, стекает по руке, капает на пол… А потом всё перестало существовать, остались только его глаза, горящие, искренние, яростные, затягивающие её будто в омут:
— Я Шиагрон вард Грендель-Риэн клянусь заботиться о тебе, беречь тебя, хранить тебе верность до тех пор пока мы будем вместе. Да прибудут со мной Великая Гора! — слова звучали как раскаты грома. В наступившей после них звенящей тишине было страшно даже пошевелиться…
Дрожащей рукой эльфийка перехватила его запястье, но крови больше не было только тёмно-коричневая руническая надпись на его коже, там где был разрез, как символ того, что его слова услышаны.
— Я… — едва слышно начала она.
— Нет, маленькая.
Одним хищным движением дракон уже прижал её к себе и впился в губы. Жёстко, собственнически, словно ставя печать: МОЯ! Жадные губы, не мене жадные руки и треск разрываемой одежды.
— Ты МОЯ?! — почти прорычал он, на миг отрываясь от её губ. — Скажи, что ты моя!
— Твоя…
Раньше чем эльфийка смогла договорить, она оказалась лежащей на шкуре возле камина, прижатая к полу мужским телом. Куда делась его одежда? Её? Всё смешалось в ощущениях дикой, почти животной страсти, покоряющих, будто пытающихся выпить её целиком губ и рук, по-хозяйски оглаживающих изгибы тела, властно раздвигающих ноги и…
