Стоило посланнику отойти на несколько шагов от лавки, как прямо на него спикировала стая летучих мышей. Сложная матерная конструкция, огласившая улицу, из оборотов, больше уместных в каком-нибудь порту, стала великолепной оценкой качеству работы мастерины.
Таинственный конверт был тут же позабыт, Альэдера с любопытством подглядывала из-за занавески за тем, как посланник отбивается от представителей ночной фауны, тихонько подхихикивая в кулак. Потом в гости забежала соседка с корзинкой свежей выпечки и ворохом не менее свежих сплетен. Потом пришли её постоянные клиенты с индивидуальным заказом на иллюзию ко дню рожденья племянницы. Потом… В общем до королевского послания руки у мастерины дошли только ближе к вечеру. А вот когда она ознакомилась с содержимым конверта… Сказанная намедни посланником фраза пришлась весьма кстати, уж очень точно она отображала ситуацию. От полноты чувств эльфийка её даже усовершенствовала.
Вся устоявшаяся жизнь… Дом, лавка, друзья… Всё! Всё было перечёркнуто одной дурацкой бумажкой. Выскочив из дома, мастерина раздражённо зашагала в сторону местного парка, пытаясь как-то осмыслить ситуацию.
А на столе так и остался лежать патент придворного мастера иллюзий на имя Альэдеры Летериэн…
***
Собираясь на свой первый столичный бал придворный мастер иллюзий Альэдера Летериэн была недовольна решительно всем. Начиная от идиотской идеи нынешней фаворитки Юмирии Вестской устроить праздник со сменой времён года во дворцовом парке, и заканчивая никак не желающей укладываться причёской.
Ко двору эльфийка прибыла две недели назад и совершенно не понимала, зачем и кому она здесь понадобилась. Сама должность придворного мастера иллюзий, как выяснилось, раньше просто не существовала — чем ей надлежит заниматься, не знал никто. Всё свелось к тому, что мастерине показали новое жилье — небольшую двухкомнатную квартиру в многоквартирном доме для персонала дворца, расположенном в паре кварталов от главной императорской резиденции, представили придворному магу и, спешно назначив его её начальником, предоставили самой себе. Новоиспечённый начальник рассматривал её со снисходительным любопытством человека прожившего очень долгую и, по всему видно, насыщенную жизнь. Худощавый, подтянутый мужчина, немного выше её, где-то на ладонь, с пронзительными, хоть и уже потускневшими, карими глазами и совершенно седыми волосами, заплетёнными в длинную косу. На нём были идеально подогнанные по фигуре сюртук чёрного цвета с золотистой отделкой и брюки, заправленные в высокие сапоги. И это в середине лета!
