— Да там этот Калинко из Житницы все вертится на ферме, ну так с ним она…
Петр деланно засмеялся, махнул рукой и отошел к окну. Он долго смотрел во двор, потом вернулся к матери и сел против нее.
— Рассказывала она мне об этом Калинко. Заходил к ним человек по делу, иногда. Ну, может Нонка и приглянулась ему, но она меня любит, а того и знать не желает.
— Эх, сынок, на лбу у нее это написано, что ли?
— Что?
— А вот то, что только тебя она любит.
И хоть стыдно было Петру и неловко, но рассказал он матери о том, что случилось у них с Нонкой.
— Ты, сынок, в бабьих делах не разбираешься, — ответила Пинтезиха с ехидной усмешкой. — Баба, когда захочет, так и святой прикинется.
Петр хлопнул дверью и поднялся в свою комнату, а Пинтезиха нахмурилась, поняв, что наговорила сыну лишнего.
Лучше человеку глаза выколоть, чем худую славу про него пустить.
Позеленел от злости дядя Коля, узнав про Нонкин грех. Тетя Колювица даже струсила. Ведь вспыльчивый он такой, быстрый — вскочит, побежит на ферму и прибьет Нонку. Но дядя Коля слова дурного не сказал о дочери. Как сидел на стуле, так и остался, будто окаменел. Погодя вышел в сад, схватился за ветку айвы, дернул ворот рубахи, разорвал — душит — и заплакал. Он так доверял Нонке, а она поразила его в самое сердце. Но он не бранил ее. Да и как было бранить, когда видишь, что ей-то еще тяжелее. И работает она, и хлопочет, но уже совсем не та, что была. Похудела, одни глаза остались. Иногда придет вечером, не поест толком и все норовит или в дверь ускользнуть или лечь пораньше. А утром встанет тихонько — и прямо на ферму.
Дома все старались показать, что ничего не знают о том, что случилось. А ведь все знали — и брат Петко, И жена его, но молчали. Затаив в душе страшный стыд, они беспомощно ждали, что будет дальше. Так прошло недели две.
Тетка Колювица исхудала, только кожа да кости остались, и дня не проходило, чтобы она не сбегала на ферму к Нонке. Спрашивала, допытывалась, что они с Петром думают делать, когда собираются пожениться. И каждый раз возвращалась, совсем отчаявшись. Ничего утешительного Нонка не говорила ей. Это, мол, их дело, когда захотят, тогда и поженятся. Тетка Колювица рассказывала все это мужу по вечерам, оставшись с ним вдвоем, а потом ночью не смыкала глаз. Что только не приходило ей в голову. Ну хорошо, ошиблась девушка, поскользнулась, это еще можно стерпеть. А вот, если бросит ее парень, что тогда будет. Иной раз тетке Колювице приходило в голову пойти к Пинтезовым, все им рассказать, расспросить, что они собираются делать. Люди же они, поймут. А, впрочем, кто их знает! Важничают малость, того и гляди, разболтают, и тогда хоть беги из села, от людских толков.
