Разочарую ли я вас, если скажу, что кроме этих двух вековых вязов с аистовыми гнездами, тучной травы, упоительного аромата и бескрайнего, бескрайнего синего неба в «Вязнике» нет ничего особенного? Во всяком случае наши земляки воздавали должное этой красивой местности. Долгие годы никто не решался скосить траву или пасти скот в «Вязнике». Так и осыпались алые маки, высыхала буйная трава, тосковали до поздней осени душистые ромашки. Наши земляки собирались здесь только по большим весенним и летним праздникам. Устраивали общую трапезу под густой тенью вязов, отдыхали и разговаривали, а молодежь плясала «хоро» посреди поляны. Густую траву покрывали пестрые скорлупки пасхальных яиц и обглоданные кости ягнят, зарезанных, по нашему обычаю, в день святого Георгия. Впоследствии здесь стали праздновать и Первое мая и Девятое сентября[2]. Два года тому назад, весной, когда на вязах появились почки, а ромашки еще не рассыпали по поляне свои белые звездочки пришло в «Вязник» трое: председатель нашего кооператива Марко Велков, известный всем ветеринар Райков и секретарь партийной организации Иван Гатев. Они остановились среди поляны, осмотрели местность, записали что-то в своих записных книжках, потом пошли к речке и долго разговаривали. Через несколько дней в «Вязнике» начали строить свиноводческую ферму. Марко каждый день наведывался к каменщикам, наблюдал за их работой и говорил: «Наша свиноферма должна стать самой лучшей во всей околии, смотрите! Знаете, какой нам был нагоняй от околийского комитета партии за то, что мы еще не построили новой фермы.
Свиноферма вышла замечательно хорошей. Ее выбелили, оборудовали, огородили, а спереди оставили место для фруктового садика. Рядом с общим помещением построили две хорошие комнаты для свиноводов. Когда все это было готово, перегнали сюда свиней из старого свинарника, и свиноферма зажила своей жизнью.
Наши свиноводы — дед Ламби и Нонка — хорошие люди и добросовестные работники. О Нонкиной работе нечего и говорить. Ее слава гремит уже по всей околии. Но и дед Ламби, хотя ему уже стукнуло шестьдесят, оказался работящим и умелым человеком, а при этом крайне настойчивым и честолюбивым.
Дед Ламби — низкий, худой старичок, с жиденькими усиками и хитрыми черными глазами, страшный болтун. Он не ходит, а все бегает — уж такой у него бойкий характер. Свою высокую овечью папаху старик всегда носит набекрень, но не столько из молодечества, сколько из-за небольшого физического недостатка — когда он был маленьким, соседская собака откусила ему ухо, и теперь его папаха вечно сбивается на левую сторону. Он одинок и очень привязан к Нонке. Сперва, правда, все было совсем иначе. Их совместная работа вначале шла далеко не гладко.
