Это случилось в самом начале октября, в самом начале недели и в самом начале новой жизни. Именно новой. Накануне вечером мы с Аглаей ужинали в маленьком кафе при маленьком кинотеатрике. Кинотеатрик этот носил довольно странное и совершенно нетипичное для подобных заведений название «КИНО — ЭТО ПРАВДА 24 КАДРА В СЕКУНДУ». И прозябал в самой глубине Замоскворечья, очевидно, стесняясь такого длинного и претенциозного имени.
В кинотеатрике крутили фильмы буйных пятидесятых. И нежных шестидесятых. Всем остальным фильмам более поздних, здравомыслящих времен вход был строго запрещен.
Неизвестно, каким образом Аглая пронюхала о существовании «КИНОЭТОПРАВДА24КАДРАВСЕКУНДУ», но теперь мы посещали его каждую неделю, по воскресеньям. Ради этих воскресных культпоходов, ради какой‑нибудь выцветшей Дельфин Сейриг[4] в выцветшей копии «В прошлом году в Мариенбаде» Аглая откладывала все светские тусовки и презентации, на которые ее приглашали.
В тот вечер шли «Украденные поцелуи», осененные все той же кукольной головкой Дельфин Сейриг, и Аглая была в особенно приподнятом настроении.
Да еще кафе с музыкальным автоматом и барменом, облаченным в раритетную шерстяную безрукавку и с узким галстуком на шее…
— Когда я пойму, что больше не могу написать ни строчки, — сказала Аглая, — то устроюсь сюда кассиром. Вы даже не представляете, как я об этом мечтаю!
— Не написать ни строчки? — за три месяца работы я заслужила право на небольшое изысканное хамство (по квоте — раз в две недели, не чаще).
— Может быть, может быть… Конкурентная борьба не для меня. А книжный рынок — это прежде всего конкурентная борьба. Со своими жертвами, между прочим.
— Ну, вам пока ничто не угрожает, Аглая.
— Вот именно — пока.
— Когда вы закончите ваш эпохальный роман? — Это был вопрос из категории запрещенных, но кофе, который мы пили, был так хорошо заварен!.. Следовательно, у Аглаи не должно возникнуть повода сердиться.
— Он написан. Осталось только как следует вычитать его и внести последние правки… Думаю, к Новому году управлюсь. И вот еще что, Алиса. Я бы хотела, чтобы вы занялись составлением сводного глоссария к моим книгам. У вас должно получиться. Да и мне было бы интересно заглянуть в него на досуге. И не только мне.
— А… кому еще?
— Сумасшедшим немцам. Вы согласны? Возможно, это не то, о чем вы мечтали…
— Не то?.. Почему не то? Конечно, я попробую… Это ведь касается ваших последних переговоров?
Совсем недавно Аглая вернулась с Франкфуртской книжной ярмарки, где получила предложение от одного крупного немецкого издательства о публикации собрания сочинений. Поскольку у читающих, видите ли, немцев неожиданно возник стойкий интерес к Kriminalgeschichte
