Лис ненадолго затих, но после угрюмо рявкнул:
— Что мне сделать, чтобы ты была моей?
Тон окрасился жесткостью, словно Лис разговаривал с давним врагом, а не с той, которая, предположительно, должна стать «его». Смешно-то как. Что сделать? Прекратить будить.
— Не понимаю.
— Ты нужна мне, — процедил он. — Вся. Целиком.
Я с трудом сдержала ехидный кашель. Тоже мне, завоеватель нашелся. Он бы ещё бродил
около сарая с дубиной и громко требовал бабы. Глупый мальчишка.
— Зачем же? — я продолжила строить умалишенную.
— Просто так.
Меня умилила его лаконичность. Парнишка явно что-то затевает. Но так умело корчит из
себя воздыхателя, что не подыграть невозможно.
Я, не слезая с соломы, приблизилась нос к носу к Лису. Звонкий поцелуй попал в холодную
щеку. Варрен застыл от удивления. Я, издевательски ухмыляясь (чего было не разглядеть во
тьме), схватила его за ворот рубахи и потянула на себя. Лис не удержался на ногах, и мы
вместе рухнули в гору сена.
Я почти задыхалась от беззвучного хохота, а он неловко ответил на поцелуй, легко
припечатывая меня губами в лобик. Не рассчитал, горемычный. После длительных
барахтаний мы окончательно запутались друг в друге и шуршащей траве. На пол что-то
вывалилось, но предмет сразу забылся в веселой кутерьме.
Ко мне вернулось детство. Увы, только ко мне. Следующий поцелуй пришелся ровно по
моим губам. Тонкие руки властно притянули моё слабо сопротивляющееся тело к себе.
Сердце неловко забилось.
Очередное касание губ получилось отвратительно обоюдным.
***
Признаюсь, это не первое утро, когда я просыпалась с бьющей о затылок мыслью: «Что же
ты наделала, бестолковая?» Каждая попойка с парнями или ссора с учительницей-ведьмой
служила причиной утренних самоистязаний. Да вот сегодняшнее её появление запомнилось
особо сильно благодаря сжавшему живот стыду.
Но будем откровенны, случилось ли что-то плохое? Будем откровенны — случилось.
Угораздило же! Целоваться на сеновале с варреном. С малолетним варреном!
«Женщина должна рожать детей», — уверяла матушка. Ох, если я продолжу вести столь
распущенный образ жизни, то пророчествам суждено сбыться очень скоро. Сегодня поцелуи, а завтра что?
Прохрипел первый петух. Я поднялась на локтях и бегло осмотрела лежащее рядом тело.
Увы, живое, иначе бы причин для беспокойства не нашлось — закопать и забыть. Затем я
отодвинулась от спящего паренька, попутно ударяя себя по бестолковому лбу.
— Дурная, дурная, дурная, — вполголоса причитала я, нащупывая откинутую рубаху.
