— Будто я запрещала.
Немного поругавшись о том, как «нехорошо долго мыться, когда находишься в лесу с
товарищами», мы утихли. Я повесила котелок над костром и всерьез задумалась, где бы
добыть пищи. Помощники, насилу захватив с собой лошадей, сбежали. Намек понят.
Стряпать буду одна и из пустоты.
Я вывалила в воду остатки крупы и посмотрела на неаппетитное жидкое варево. Удача не
заставила себя ждать: парочка худощавых мух подлетела к каше и, застряв в ней лапками, пала смертью не шибко храбрых, но излишне любопытных. Белое с черными точками месиво
смотрелось странновато, но немногим хуже моих обычных кулинарных изысков. Нет,
готовить я умею. Если захочу и постараюсь. Или мне угрожает голодная смерть.
Смирившись с безысходностью положения, я нерадостно помешивала кашу ложкой и
размышляла о том, что будет, выйди я замуж. И как не повезет предполагаемому муженьку, раз я умудрилась испортить даже пшено. На аромат жалоб не возникало — слюнки текли
исправно. Но они испарялись, когда я видела котелок. Дабы не огорчаться, я и вовсе
перестала туда смотреть, поэтому каша пригорела да намертво прилипла к стенкам.
Вернувшиеся мужчины застали меня, усердно отдирающую коричневатые ошметки от
стенок. На моё — и их — счастье кушать перехотелось. Лис сразу лег спать. Охотник, греясь
перед огнем, разглядывал меня с особой пристальностью, а потом с неясным сожалением
выдал:
— Объясни, почему от тебя не пахнет ведьмой? Точнее — не всегда.
— Я помылась, — смутилась я, заглядывая в костер. Лицо припекало,и глаза щурились от
жара.
— Дело не в наружном запахе. Внутренний. Знаешь, нас в ордене с детства поили
снадобьями, после которых вонь ваших способностей стала особо различима. А ты не
пропахла ею насквозь, разве что изредка… он будто чадит. Иногда тухнет; после —
разгорается. Если такое возможно.
— Так плохо, что я не пахну всякой мерзостью?
— Нет, просто неправильно.
И на сей непонятной ноте короткая беседа завершилась. Радислав пожелал мне «спокойного
утра» и заснул, едва устроившись на лежанке.
Я осталась в одиночестве. Очистила котелок с помощью чар, развернула карту дорог и
придавила её уголки камешками.
Вчера мы находились здесь. Ноготь уткнулся в восточную часть. По Торговому тракту путь
займет день-другой. Палец прочертил линию от точки с надписью «Выгодск» до примерной
остановки. Чуть помедлив, добрался до участка, где придется оставить широкую дорогу и
съехать к тропинкам. После — в лес. И напоследок — к болоту. Его зеленоватая клякса
