Что-то здесь не так. Эту сеть, как мы уже знаем, делали извне для соглядатайства, для контроля сверху и никак не своими силами для саморекламы — зачем тогда эта красочная помпезность? Кто и кого тут собирается обмануть?
Ищу дальнейшую навигацию, точку входа. Не вижу.
И вдруг внизу панели активизируется коммуникация. Аластер Морли, давно — в новых хронокоординатах для меня все «давно» — его не было.
«Видели?»
Старик Эбенизер Сун — само спокойствие:
«Ничего достойного внимания я пока не видел».
«То есть вы его не узнали? Действительно, в вашем хронорежиме… — бледно-лиловый фильтр вежливого сожаления. — Я не подумал об этом».
«Выражайтесь яснее, у меня не так много времени».
«Ваш правнук, Игар Сун. Как вы могли убедиться, мы выполнили вашу просьбу. Даже в более полном объеме, нежели у нас была договоренность».
Игар.
Ну разумеется. Когда я видел его в последний раз, ему было — семь, восемь лет?.. мальчик подрос и несколько изменился. Все равно, я должен был его узнать. Родная кровь, фамильные, черт бы их побрал, черты. Или сейчас фенотип генерируют в клинике по желанию заказчика? — надо бы спросить у Лизки…
«Вы хорошо себя чувствуете, господин Сун?» — светло-коричневый фильтр заботы. Ненавижу!!!
«Я пытался войти в энергодепартамент. Пока безуспешно».
Строка плавно перетекает в желтый фильтр удивления:
«Вы серьезно? Бросьте. Это плебс-квартал. Никаких департаментов у них нет».
Так. Спокойствие. Рафинированное, без фильтров:
«Вы, кажется, принимаете меня за хакера. Остроумно, однако нецелесообразно. Если вам нужен конкретный результат от меня лично, прекращайте эти сетевые игры. В противном случае проще нанять специалиста».
«Проверьте ваш уровень доступа, господин Сун».
Затекла рука. Элементарное движение дается с трудом, получается натужным и неточным, окно выскакивает на панель внезапно, перекрыв пол-экрана и, кажется, опять подвесив систему. Да. Четырнадцатый уровень.
Активирую коммуникативные настройки и ставлю жемчужный мерцающий фильтр безукоризненной вежливости:
«Спасибо, что указали мне на ошибку, Морли».
Ввожу последнюю цифру.
Меняется все.
Пропадает бестолковый примитив и помпезная обманка. Все, что я вижу на панели сейчас — лаконично и четко, целесообразно, заточено под быструю и продуктивную работу. Эта структура таки знает свое дело; впервые за все время — мое стремительное время! — я чувствую некое подобие уважения к ним. Смешанное с гневом, с непродуктивной и ненужной, но непобедимой злостью.
