Я обмакнула последний кусочек вафли в сироп. Я всегда сохраняла деньги, которые заработала, но один разок мне хотелось пустить пыль в глаза, особенно своей маме.
— Ага, думаю, ты права.
Она взъерошила мои волосы.
— Прости, Ти. Может, в следующем месяце.
Меня интересовало, сколько ещё чепухи Слейда я смогу вытерпеть, чтобы получить двойное жалование за оставшуюся часть лета.
* * *
Слейд как раз выходил из машины, когда я припарковалась рядом с домом Макса. Джилли издала мечтательный вдох. Высокий и загорелый, его золотисто-коричневые волосы блестели на ярком солнце. Я определённо понимала, почему Джиллиан была безумно влюблена. Слава Богу, у меня было побольше здравого смысла, чем у пятилетнего ребёнка.
— Он такой милашка, — сказала Джиллиан со своего детского сидения. — Тебе нужно быть его девушкой, Трина.
Она обняла Спайка, который собирался провести с нами день. Тот лизнул её в лицо, и она захихикала.
— Пойдём уже!
Джиллиан отстегнула свой ремень безопасности и потянулась к дверце, но так как она всё ещё была пристегнута детскими ремнями, то сбежать ей не удалось. Я вышла из оцепенения.
— Джиллиан, подожди.
Как только я освободила её, она вырвалась и побежала по тротуару. В это время я пристегнула поводок Спайка. Слейд наклонился, чтобы поднять девочку, а затем закружил её и засмеялся. Её визг восторга был настолько громким, что его могли услышать два соседних штата.
После того, как он опустил ребёнка вниз, Слейд ждал меня, а Джиллиан танцевала вокруг него как обожающая поклонница. Я изо всех сил старалась взять свои чувства под контроль. Чувство вины за секретную двойную зарплату, за попытку уволить Слейда и беспокойство, что у меня было недостаточно лавандового масла, чтобы пережить этот день.
— Эй, — я постаралась произнести обычно, напоминая себе, что для него я «Птичьи мозги» и ничего больше.
Когда Слейд улыбнулся, его зубы блеснули, белые на фоне загорелой кожи. Он протянул руку, чтобы откинуть назад свои волосы, связанные этим дурацким шнурком.
— Эй, Клемонс. Мы почти пережили целую неделю вместе. Оба заслужили медаль, — его улыбка была похожа на солнце, сияющая и тёплая.
«Иммунитет», — сказала я себе. — «У тебя. На него. Иммунитет».
Макс распахнул дверь, и танцы, и крики восхищения Джиллиан переметнулись на него. Миссис Гонсалес показалась в дверном проёме.
— Так сегодня вы проводите время здесь? — она отступила назад, давая нам возможность пройти в фойе.
— Да, — сказала я, — если вас это не затруднит.
