— Ты у меня настоящая шпионка. — Ласково улыбаясь, он вскинул ладонь в прощальном жесте. — Надеюсь, наши опасения окажутся напрасными. Тогда уже сегодня я встречусь с отцом, и мы придумаем, как незаметно улизнуть отсюда. С тобой, конечно, — поспешно добавил Антон, когда Мария продолжила спуск по лестнице. — Поедешь со мной?
— Там видно будет, — ответила она, не обернувшись. — Давай все по порядку.
— Умница. Пока.
Проводив подругу, Антон снова упал на диван и принялся рассматривать фотографии какого-то туристического рая в Средиземноморье. Мысленно он уже был там.
Электричество отключили, когда только-только начало смеркаться. Опять пришлось садиться ужинать при свечах. Егор Неделин предложил зажечь керосиновую лампу, но Филимонова отказалась.
— Романтики хочется? — спросил он.
— Романтики мне на год вперед хватит, — озорно улыбнулась она. — Просто картошка должна пахнуть подсолнечным маслом, а не керосином.
— Ром остался?
Неделин по-хозяйски расположился за столом, захрустел огурцом, отломил хлеба.
— Возьми на веранде, если хочешь, — сказала Филимонова.
Он взглянул на нее и не пошел. Она подперла бок кулаком.
— Я тебе служанка?
Он обезоруживающе улыбнулся и покачал головой:
— Мне сходить нетрудно. Просто я подумал, что сегодня может объявиться мой великовозрастный балбес.
Успокоившись, она придвинула стул и села.
— Почему балбес?
— А ты хотела, чтобы я называл его сыночком? Терпеть не могу, когда сюсюкают. Особенно мужики.
— Я тоже, — призналась Филимонова, беря в руку вилку. — Но все-таки у вас непростые отношения, верно?
— Всякое бывало, — туманно ответил Неделин.
— Расскажи о сыне.
— Зачем тебе?
— Должна же я что-то знать о нем, раз нам предстоит встретиться, — пояснила Филимонова.
— Зачем? — повторил Неделин.
— Пригодится. Мы ведь теперь одна команда, верно?
— Не думаю, что это продлится долго.
Сделав такое заключение, Неделин принялся за трапезу. Филимонова тоже начала орудовать вилкой, но без удовольствия, словно выполняя некую скучную обязанность. Лицо у нее было кислое. Всем своим видом она давала понять, что ей испортили настроение.
— Антон рос неплохим парнем, — неожиданно заговорил Неделин, не переставая жевать. — До четырнадцати лет с ним вообще проблем не было. В меру послушный, без вредных привычек, не слишком скрытный. А потом его как подменили. Понимаешь, он был большим, красивым, умным. Все ему давалось легко, без лишних усилий. Уроки, спорт, лидерство… Ну он и решил, что так будет всегда. А это было движение по инерции, которое когда-нибудь заканчивается. — Неделин похрустел огурцом и продолжил: — Когда Антон повзрослел, то обнаружил, что теперь все дается ему с трудом. Сверстники догнали и перегнали его в развитии. Они привыкли брать свое с боем и продолжали поступать так же. А он растерялся. Девчонки засматривались уже не на него, а на других парней, более решительных и предприимчивых. В секции плавания Антон скатился на последнее место и бросил спорт. Выпускные экзамены еле вытянул на троечку… Тебе не надоело? — неожиданно спросил Неделин, глядя на Филимонову.
